Ас-Сафи. Четыре Султана. Книга 10. Правда (бейты 13,601 – 14,800)

Ас-Сафи. Четыре Султана. Книга 10. Правда (бейты 13,601 – 14,800)

13.04.2023 22:47

Рейтинг: 0,00 (0)

Поэт: Тебуев Шукур Шабатович

Серия стихов: Окталогия "Ас-Сафи", в 8 частях, 40 книгах

As-Safi Octalogy. Four Sultans. Book 10. Truth (Abyat 13,601–14,800)
The Light of the Prophet Muhammad and the creation of the whole universe from him

Одобрено Председателем исполкома координационного центра мусульман Северного Кавказа и Муфтием Ставропольского края Мухаммадом-хаджи Рахимовым.

КНИГА ДЕСЯТАЯ
П Р А В Д А
Бейты 13 601–14 800
_____________________

Строфы CMXLV — MCCLXXXVII

/ Сборник Станов /

Квартет … CMXLV

11 вопросов Кесаря Абу Суфьяну … CMXLIX
Самое ценное творение … CMLX
Родословная Пророка … CMLXXIII
Любовь к Пророку и польза Салауата … CMLXXXIII
Для чего Салауат? … CMLXXXVII
Достоинства Салауата … CMXCIV
Хадисы о Салауате … MX
Пророк Балукия и его Любовь к Пророку Мухаммаду … MXXIII
О том, как был создан наш Пророк, а из его Света — всё сущее … MXLVIII
Доказательств?.. … MLXXX
Табут — сундучок Адама с изображениями Пророков … MLXXXI
Шафагъат — заступничество Пророка … MCII
Первая Глава Корана — Сурат уль-Фатиха (Алхам). Истигъаза (Агъузу биЛляхи мин аш-шайтани р-раджим). Басмала (Бисми Лляхи р-рахмани р-рахим). Амин … MCXIII
Продолжение … MCXXXIII
Гъазым — Великий … MCLXXXV
Мольбы к Богу и их принятие … MCXCV
Фаттабигъуни — следуйте за мной … MCCXII
Продолжая подготовку … MCCXXXVI

Самурайский
5-й Легион (строфы 1,237–1,545)

Какое деяние наиболее ценно перед Богом? … MCCXXXVII
Как эго преграждает путь к Богу … MCCXXXIX
Ступени на Пути к Богу … MCCXLVIII
Знание, деяние, искренность … MCCLXII
О явном и скрытом … MCCLXIX
К Свету … MCCLXXV

Квартет
CMXLV
/ 13 601 / Поражённый этим фактом,
И не знаю что сказать…
Почтальон с Небесным актом
Повелел мне продолжать…
Субудáем у Пророка
Сыну пастуха от рока
Наставление пришло,
Что тумéнами дошло.
И Двенадцать там Тумéнов,
Коли бейтами считать,
И Четыре Тысяч взять
Там вдобавок, без разменов.
Такта, всё же, маловато,
Что ж – простите азиата…
CMXLVI
И кольчугу у Даýда
Я возьму, и зухд Исы,
И Адáма суперчуда
Мне прощенье – на весы.
И терпение – от Ноя,
Знаю, Боже, что такое.
Стану ýммой – Ибрахúм,
Что был Богом так любим.
Нужен посох Моисея,
Магов много развелось,
Видеть их мне привелось,
Поостудим чародея.
Гъиз Пророка Боже дал,
Что Мухáммадом назвал…
CMXLVII
Рядом с чудом мы – Пророком.
Нету в мире расчудесней,
Хоть окинь сверхдальним оком,
Не найдёшь его прелестней.
Джабраúл – не находил,
Много он потратил сил,
Облетел Восток и Запад,
Длань его – не зверя лапа…
Потому и я уверен,
Хоть не знаю ничего,
Даже менее того,
И себе остался верен.
Никого не слушал я,
Коль с Пророком был, друзья…
CMXLVIII
Тетра? Окта? Не решаю.
Мне прислали – записал.
Потому и отдыхаю,
Ночью хорошо поспал.
Мир пришёл из Худайбúя.
И узнает Византия –
Дúхъятул Калáби тут,
Что гонцом и назовут.
Был Пророком послан он,
И Ираклий так узнает,
И послание читает
От Пророка всех времён.
Выбор сделать предстоит
Будь простой иль знаменит…

11 вопросов Кесаря Абу Суфьяну
CMXLIX
Кесарь на базар отправит,
Чтоб нашли людей Медúны
Или Мекки, так исправит
Он огрехи всей картины.
Хочет лично расспросить
Он араба. Убедить
Там Ираклия непросто,
Коль в жару не знали фроста.
За победу же в войне
Крестный ход он обещал
И в Иерусалим попал
Босиком, не на коне.
К разъяснению призвáн
Света враг Абу Суфьян.
CML
Он с друзьями по делам
В Къудс торговым раньше прибыл.
И ответы в пользу нам,
Коли пользою не выбыл.
Он Пророку, знаем, – враг,
Не могила и овраг.
Но и врать лжецом не хочет,
О потомстве всё хлопочет,
Дескать, предок был их врун.
Врать арабы не привыкли,
Хоть неверием зацúкли
Сердце мраком, говорун.
Двадцать лет он воевал,
А потом – Ислам принял.

CMLI
Но на тот момент, укажем,
Что далёк он от всего.
Ближе родом нету, скажем,
Средь арабов никого.
И ответ держать придётся
Перед Кесарем. Не бьётся
Сердце там в груди от страха,
Не грозит в беседе плаха.
Кесарь выведет вперёд,
Чтобы сзади кто сидели
Жестом власть свою имели –
Вместо правды коль солжёт.
Меж огнями оказался
Курайшúт и растерялся…
CMLII
Опорочить хочет он,
Так Пророка ненавидит.
За спиной – араб в заслон,
Кесарь их движенья видит.
И обманывать нельзя,
Хоть и хочется, друзья.
Так что выхода другого
Не найти – лишь Правды Слово.
Так Аллах создал условья,
Чтоб потомкам легче видеть,
Полюбить иль ненавидеть,
И не нужно многословья…
Начинает грек расспрос,
Что корнями у волос…
CMLIII
– Кто средь вас происхожденьем?
– Чистым благородством пик.
– Что Пророк он утвержденьем
Был ли ране кто, старик?
– Нет, такого не бывало.
– Сердце то – хоть раз солгало?
– Нет, не лгал он никогда.
– Может, царь в роду тогда
У него бывал когда-то?
– Нет, не царского он рода.
– А, скажи, кто из народа
Там сподвижником награда?
– В основном, там бедный люд,
Пусть богатых мало тут.
CMLIV
– Что с числом его артели –
Уменьшается, растёт?
– Всё растёт, пусть еле-еле.
– Может, кто-нибудь уйдёт,
Той религии врагами
Невзлюбив, и будут с вами?
– Нет, никто не уходил.
– Договору верным был?
– Верен, и не нарушает.
– Между вами есть война?
– Да, идёт пока она.
– Кто же чаще побеждает?
– Побеждает он порой,
Мы ж с победой в раз иной.
CMLV
И последний там вопрос:
– Что же он повелевает?
Что послание принёс
И ответа ожидает
Там гонец Пророка Света,
В ожидании планета,
И в ответ услышит он
От араба строчек звон:
– В Бога верить, что – Один
Поклонения достоин,
Говорит ещё такое,
Что Аллах – всем Господин.
Веру предков отвергал
И к молитве призывал.

CMLVI
– Милостыню он даёт,
Договор хранить накажет,
Коль доверием возьмёт –
Сохранить его обяжет…
Скажет так Абу Суфьян.
И ответ такой был дан:
– Самый чистый среди вас
Родом – значит, как алмаз.
Лишь таким Пророк бывает,
Род его таким быть должен.
А пока же мы продолжим,
Что он первым утверждает
Так – никто не говорил,
В этом деле первым был.
CMLVII
Коли так – не повторяет
Он слова, кто жили ране.
И не лжёт, что подтверждает –
Он Пророк, сомкнулись грани.
Богу он не станет лгать,
Коль с людьми такая стать.
И не царского он рода
Подтвержденьем для народа,
Что – не хочет трон вернуть.
Бедняки за ним идут –
Что всегда Пророков люд.
И число, пускай по чуть,
Тех сподвижников растёт –
Верою в него берёт.
CMLVIII
И война – как на качелях.
У Пророков – только так.
Испытанием, не в трелях,
Но в конце – Победы знак.
Всё – что он повелевает –
В нём Пророка выявляет.
И сомнений больше нет,
Что Пророка видит свет.
Не останется средь вас,
Коль ты правду говорил
И себя не посрамил
Лживой речью, парой фраз.
Власть его дойдёт сюда –
Все узнаете тогда…
CMLIX
Подчиниться захотел
И сказал, что веру примет,
Кесарь там и осмелел.
Хоть попозже отодвинет.
И в итоге – проиграл.
Говорил уже про зал
И про Кесаря второго,
Что Алхáмом, всё ж, иного
Смог достичь врагам назло –
Поездом в Шатрах сказали,
Вкратце, может, описали
Как кому когда везло.
В общем, долгий разговор –
Славы избежал позор.

Самое ценное творение
CMLX
С выводов мы тут начнём,
Хоть в конце они бывают.
Для начала приведём,
Что Святые открывают.
Из творений ценен он
Больше всех, в него влюблён
Весь Аллаха мир творений
И до самых воскресений.
И потом всё тот же сказ.
Чтобы он мог появиться
Миру стало сотвориться,
Ждёт про то ещё рассказ.
Сам Мухáммадом назвал
Так Аллах, Хвалой послал…

CMLXI
И душа его – основа
Душам всем без исключенья.
Ну а в качестве второго –
Род его, алмаз затменья.
И язык его – арабский –
Среди лингвы будет царский.
Книга лучшая опять, –
Что Кораном называть.
Род его и Сахабá* –
Лучшие среди Пророков,
Благочестия уроков
До сих пор идёт молва.
В самый лучший век родился,
Златом мир наш укрепился.
CMLXII
Рáўда – лучший край Земли –
Место, где его могила.
Между пальцев тех текли
Ручейки воды – открыла
Милость Неба средь воды
Императора среды,
Где вода Замзáм вторая,
Будет фрейлина такая.
В ночь Мигърáдж Замзáмом мыли
Сердце нашего Пророка
Перед встречею у Бога,
Лучших вод туда налили.
Лучше коль вода б была –
То Замзáм бы отвела.
CMLXIII
Мудрецы нам так сказали,
Что – особая душа.
Указаньем указали,
И расскажем неспеша…
Душу Бог его создал,
Облик, что в миру, придал.
Голова – из благодати,
Что основой в баракáте.
И из совести глаза,
Уши созданы гъибрáтом,
Что для пользы старшим братом,
Размышленья бирюза.
Пользу кто воспринимает,
Слыша пользу извлекает.
CMLXIV
Назовём его Ахмáд,
Можно также Мустафá,
И Хабúбу буду рад,
Мухаммáд – летит строфа…
И язык, что сотворил,
В поминанье Бога был.
Губы – Богу славословья,
Выше не найти сословья…
Из довольства – лик его,
Грудь – из искренности в милость,
Щедростью – рука открылась.
И Посланца Своего
Бог до Крайнего Предела
Возлюбил. Лишь в этом дело.
CMLXV
Волос – райскою травою,
Райским мёдом там слюна,
Совершенства головою
И община та сильна.
К ним такого Бог прислал,
Совершенством всё воздал.
И слюной той опреснела
Вся вода… Заледенела
В лицемерах снова кровь…
Тот колодец был в Медúне,
В солевой застрял трясине, –
В море только не попала,
Что убийством солевала.

CMLXVI
Нур Пророка создан первым
Из всего, что в мире есть.
Говорили уж, наверно,
Что вселенной это честь.
Части нýра той хватило
Сотворить что в мире, сила…
Всё – от Гъáрша до Земли,
Что Седьмою нарекли.
И на землю к нам прислали
Милостью Аллаха всем,
Исключений нет и тем,
Кто его и не признали.
Сам Пророк – из Света Бога,
Скажем мы о том. И много.
CMLXVII
А муъмúнов Бог создал,
Верой сильных так и звать,
Нур Пророка фáйзом взял,
Чтобы верных так создать.
Не до всех то доходило.
И нелёгкой заносило
Так в Медúну из Наджрана
Группа – из Алú Имрáна.
В этой сýре всё находишь –
Как четырнадцать учёных,
Знаньем Книги обличённых,
Там придут. Со Светом споришь?..
Но Пророк их ждал заранье,
Кто в сомненьях – притязанье.
CMLXVIII
Их к Исламу призовёт,
Хоть себя они считали
Таковыми. Назовёт
Три причины для печали
Для той группы христиан,
Чей был дом всё тот Наджран:
Идолам моленье есть
И свинину будут есть,
Скажут, что был сын у Бога.
Три в одном. И нет смиренья,
Бога веры озаренья,
Лишь такой Ислам – дорога.
Не понравилось то им,
Дальше речи говорим.
CMLXIX
Наговором на Исý
Старший речи те считает.
Обиходом на весу
Сыном Бога утверждает.
Не рабом – а Божьим сыном,
Проясняется картина.
И ответит наш Пророк,
Что без сына будет Бог.
Без отца Адáм родился –
Сыном Бога не назвали.
И без матери. Едва ли
Тот наджранец согласился.
Гневом в Боге взял Пророк,
В услуженьи будет рок…
CMLXX
И Мубáхаля грядёт.
Что проклятье для лжецов.
Каждый – близких приведёт,
Пусть сынов, пускай отцов.
Всё опять – в Алú Имрáне,
Почитайте, мусульмане.
Та история – в начале,
А Мубáхаля – в финале,
Шесть десятков и один
Номер тот аят имеет.
Кто с умом – уразумеет,
Остальным и не твердим.
И наджранцы не придут,
Страхом ложь свою почтут.

CMLXXI
Здесь – Фатúма и Алú,
И Хасáн с Хусéйном будут.
Хоть наджранцы не пришли –
Я не верю, что забудут.
Не забудет и народ
И Мубáхалю почтёт.
Нам же здесь другое надо –
Áхлюль-бéйт – где вся отрада,
Члены из семьи Пророка.
Есть, конечно, и Джагъфáр,
И Гъукéйл, Аббáс нам в дар.
Но Алú – прохлада ока.
Четверых Пророк привёл,
Над мирами их возвёл.
CMLXXII
Чтобы мы – это узнали.
Счастлива так чья страница?
Чтоб, не ведая печали,
Так фотоном устремиться…
Род Фатúмы и Алú –
Светоч неба и земли.
Лицемеру это в тягость,
Покорившемуся – в радость.
Так узнаешь лицемера,
Коль не любит дом Алú,
Где Фатúма – Свет Земли…
Всё без них – одна химера.
И давно я не встречал
Люд такой, загоревал.

Родословная Пророка
CMLXXIII
Фúхру, Гъáлиб и Люуéй,
[Дело счёта стороной],
Кáгъб, Муррáт, Киляб, Къусéй,
Где Абдý Манáф – устой.
Он – Хашúма был отец,
Что был прáдед и венец.
У Пророка дедом был
Абдул-Муталúб. Забыл?
Младший сын, что Абдуллах,
Стал отцом Любимца Бога,
Счастья будет здесь премного,
И возвысится в мирах.
Много предков мы назвали
У Пророка, посчитали.
CMLXXIV
А по матери – Амúне –
Вновь сойдутся на Килябе.
Уáхба – ей отец в помине,
Бúнту Уáхба – честь Каáбе.
Был Абду Манáф, Зухрáт
И Килябу снова рад.
Кураúшем Фúхра звать,
Так и будем величать.
Щедрым был он к пилигриму –
Находил, поил, кормил.
Не жалел на это сил –
И запомнили мужчину.
Курайшúт – его потомок,
Деньги сыпьте из котомок.
CMLXXV
Кураúш – от Исмаúла,
Что арабам предком был.
И до Áдама водила
Ветка та, чуть не забыл.
И в Аўтáдах говорили,
И Хашúма заценили –
Прáдед был ему родной,
Бáну Хáшим – род такой…
Только снова с Джабраúла
Так и хочется начать,
Снова пусть – да рассказать,
Словно мама попросила…
Со звезды той начинали
Мы Аўтáды без печали.

CMLXXVI
Джабраúла он спросил,
Сколь лет ему от роду.
И ответил Джабраúл,
Дабы прояснить народу.
Сколько лет ему – не знает,
Но звезду он наблюдает –
На Хиджáб, что Рáбигъ кажет,
Небосклоном всё докажет –
В семьдесят тысяч лет лишь раз
Та звезда там появлялась.
Семь десятков, что не малость,
Тысяч видел, краток сказ.
И две тысячи добавим,
Математикой разбавим.
CMLXXVII
Рассказал Абý Хурéйра,
Тот хадúс давно известен.
Не из Эдды же Дунейра
Притащил, что так безвестен.
Рýхуль, что Баян, открой.
И страницы номер той –
Сотен пять и сорок три,
В Третьем Томе посмотри.
И Аллахом здесь клянётся
Наш Пророк – звездой он был,
Что рассказчик не забыл,
Хоть и скептик улыбнётся.
Лишь улыбка Арасáта
Для меня дороже злата.
CMLXXVIII
Семь на семьдесят два умножь,
Семь нулей потом добавить,
И бросает сразу в дрожь
Миллиардов пять разбавить
Вряд ли сказкой о былом.
Я ж скажу ещё о том,
Что года – годам там рознь,
Математики всё кознь.
Миллиарды те – какие?..
Там отсчёт годов какой,
И узнаем ли с тобой?..
Вряд ли годы те – земные…
У Аллаха день один –
Тысяча земных годин.
CMLXXIX
Но – Пророк намного старше.
И хадúс то подтвердит.
Не бывал Аллах на Гъáрше,
Яростью и Гъарш кипит.
В отвлечение от темы
Унижением богемы,
Квази что религиозна,
«Зная» всё претенциозна.
Гъарш ценить нас призывает,
Лишь бы – не Пророк глава
Сердца главного угла,
Лицемерье так скрывают.
Кто Пророка не любил –
В лицемеры угодил.
CMLXXX
Только сказ мы продолжаем.
Бог избрал детей Адáма,
Хоть творенья уважаем
Всей вселенной – скажем прямо.
Средь людей – арабов выбрал,
Скептик мне глаза бы выдрал,
Спор рассудит Арасáт.
Вот что Книги говорят.
И Мудáр – среди арабов,
Ветвь Мудáра – Кураúш,
Там – Хашúмом заблестишь,
Не изменим мы тех взглядов.
Род Хашúма заблистал,
Там – Мухáммада избрал…

CMLXXXI
Так в хадúсе говорится,
Рассказал Умáра сын.
Мраку здесь не веселиться –
Байхакъú, Абý Нагъúм.
Вкратце только мы сказали,
Фúкху с Сóдом оставляли
Лакомых кусков безмерно,
Где Любовь – и нет «чрезмерно»…
Очень мокрая вода?
Очень светлый где-то свет?
А, быть может, веры нет,
Коли нет Любви следа?
Чтоб вкусить всю ярость рока –
Просто не люби Пророка.
CMLXXXII
И Хасáну-афандú
Мы опять спасибо скажем.
Есть Талхúс, тогда чертú,
Той чертой отрежу, враже.
Славословие Пророку
Открывает всем дорогу.
А кому не нужно то –
Рок включает решето.
И тогда уж – не надейся,
Там никто не проходил,
Кто Пророка не любил,
Хоть в нейтрино здесь разбейся.
Без сомнения права
Третья книги той Глава.

Любовь к Пророку и польза Салауата
CMLXXXIII
«Мы тебя послали в милость
Всем мирам», – Аллах сказал.
Дверца эта приоткрылась,
Много Он миров создал.
Во вселенной получает,
Что учёт в себя включает,
Неучтённых же там – нет.
Знает Гъáриф, не секрет.
Потому – любой получит,
Только руку протяни,
Ждут тебя – тогда возьми,
Салауáт коль не наскучит.
Лицемер один скучает
И с неверным пролетает.
CMLXXXIV
Стоп, машина. Нет. Не так.
И в Аду есть послабленья.
Знает то Абý Лахáб
В ночь на вечер воскресенья.
И хотя он враг заклятый,
Сýрой VIP давно проклятый,
Но и он свой взял удел,
Ведь младенцем тем взлетел
Он от счастья в ночь Маўлúд.
Так служанка рассказала,
Счастье в нём затрепетало,
Что племянник в мир летит.
И страданья в ночь недели
Для него в Аду редели.
CMLXXXV
Что же будет – кто любил?
Коль за ненависть прощают,
И огонь в Аду остыл,
И Кораном не стращают.
Правду Мира говорят,
Коли Истиною свят, –
Тот поймёт легко и в радость,
Мраку в сердце это гадость.
Так легко и различишь –
Любит кто его и род
Áхлюль-бéйт – на Свет идёт.
В шелуху других цедишь.
Для костра её оставим,
Зёрна же – на стол поставим.

CMLXXXVI
И жестоким снова буду,
Пусть в немилость демагогам,
И философов забуду,
Став преградой к их дорогам.
Рвётся кто туда – пускай,
Пусть проходят, не мешай.
Но того, кого тянули –
Не пущу, пускай грязнули
Или чистые душой.
Знаю, не моя задача
И поставлено иначе,
Ведь шлагбаум здесь простой.
Кто силён – определит
Правилом и победит…

Для чего Салауат?
CMLXXXVII
И Молитва за Пророка – Салауáт.
Тысяч много форм, не сосчитать.
Аллахýмма сóлли гъаля Мухаммáд –
Всем основой может просто стать.
Перед именем – сайúдина – добавишь,
Уважением к нему дела исправишь.
Боже мой – то значит Аллáхýмма,
И стоит на этом наша ýмма.
Сóлли – значит, чтоб Аллах простил
Совершенство меньшее вчера,
Что сегодня выше, здесь игра.
И не о грехах здесь говорил.
Не грешил Пророк, не ошибался,
В нём сценарий Бога воплощался.
CMLXXXVIII
А сайúдина – наш господин. Опять
Здесь непримирим я до предела,
Коль мирским господ навеличать,
То тогда кому, скажи, какое дело?
Род его, сподвижников добавь,
Уа саллúм, конечно, не убавь.
Форма там любая подойдёт
Для того, кто движется вперёд.
Освещеньем сердца здесь начнём,
И познания Аллаха тот достигнет,
Коль на чтенье Салауáта так воздвигнет,
Свет Богопознания при нём.
Связь с Пророком этим достигалась.
Мне – хватает. Глупому же – малость.
CMLXXXIX
И ещё – такого повстречает
Кто с Пророком связь ту обрести
Богоданной Силой помогает
Одолеть все тернии пути.
Важно то особо в время наше,
Где Святых не наварилась каша,
Слишком мало их сейчас средь нас –
Мýршидов. Япония, Кавказ…
Люди же в религии плутают,
Потому так нужен Салауáт,
Пусть простой, учёный – будет рад,
Салауáт же многие читают.
Бог помиловал – читаю иногда,
Хоть впустую и летят года…
CMXC
И стратегией Три Магистрали есть:
Разрешенье нужд всегда даёт,
Муки горести не знаешь, коли здесь,
Милости от Бога раздаёт.
Если вкратце. Так сказать возможно.
Запятой без точки односложно.
Сердце Светом Бога освещает,
Хоть Наставника оно не заменяет.
Зикр любой – у тела жар поднимет,
Зúкров много Бог нам ниспослал,
Хоть не все из них я и читал,
Салауáт – другой, жар тела снимет.
Бухгалтерии пора здесь наступала,
Про принятие сказать пора настала.

CMXCI
Приняты-отвергнуты деянья,
Головная боль там бесконечна.
И, порой, не хватит покаянья,
За секундой жизнь прожил беспечно.
Только Салауáт – здесь исключенье.
Примет Бог. Всегда. И это мненье
Большинство учёных разделяет
И надежду нам в сердца вселяет.
Кто прочтёт молитву ту как дóлжно –
Коль в сто тысяч раз весь мир умножить,
Сколько ж там людей и как продолжить? –
Всем грехи простить молитвой можно…
То – всего один лишь Салауáт,
Сто и тысячу услышать буду рад..
CMXCII
И десяток там благословений –
Салауáт прочитан лишь один.
И Щедрот у Бога откровений
Мир не знает – потому и спим.
Тайны Две у чтенья Салауáта,
Подороже бриллианта, злата.
Первая – Пророк всех наградит,
Сам Аллах наградой той почтит.
А Вторая – в чтеньи постоянным.
Любит больше всех Аллах Пророка,
Удостоится Забот Его и Ока,
Пусть и был в грехе он неустанным.
Ангел на листах грехи несёт –
Наказанья нет, другой развод…
CMXCIII
И Великому – Коран. А мне – иное.
Ведь Аллах Ревнивый к Своей Книге.
И за чтение получит там другое
Аналогией пословице о фиге.
Салауáт в том деле выбираю
И Великому ту Книгу оставляю.
Он прочтёт её всем сводом жёстких правил,
Мне ж простому – Салауáт оставил.
И для нас – полезней дела нет,
На себе проверил и признаю,
И читать его я призываю,
Пусть хорош иль плох, в душе аскет.
Кто ж намазов много пропустил,
Салауáтом радости вкусил.

Достоинства Салауата
CMXCIV
Напрямую выполняем
Мы приказ Аллаха вновь.
Сóллю – Он сказал, вдыхаем,
Где гъалéйхи – нам Любовь.
И молитвой за него
Достигаю я того,
Гъубудúя что зовётся,
Только раб там приживётся.
Настоящий. Не барыга.
Коммерсанта не сужу
И суáбом послужу,
Хоть и не любил блицкрига.
Тем не менее, сказал,
Первым пунктом указал.
CMXCV
И согласие с Аллахом
В этом деле у раба.
Возвеличивая прахом,
Вера наша хоть слаба.
Третьим пунктом ангел будет,
Что в молитве не забудет
Он тебя за Салауáт,
Доведёт до Райских врат.
Десять благ, прощений десять,
Десять степеней пред Богом
В Салауáте, пусть нестрогом,
Что стараюсь я отвесить.
В-пятых, отпустил рабов
Ты с десяток, был таков.

CMXCVI
И, в-шестых, он – нам заступник
И свидетель в День Суда.
Хоть сбежавший был преступник
Я от Бога без стыда…
Ангел золотом запишет,
Пусть и то не каждый слышит,
На серебряных листах
Повесть о твоих делах.
И молись и дальше, больше.
Ведь Аллах умножит блáга,
Как в пустыне ливень – влага,
И седьмым сказал подольше.
Очищенье лицемерья,
В Ад не пустит, в том поверье.
CMXCVII
С павшим на Пути Аллаха
Будет в Судный День стоять.
Сокол в деле и не птаха,
Чтоб десятым записать –
Что стоять возле Пророка,
В День Суда. Совсем ширóко…
Искупает прегрешенья,
И просить начнёт прощенья
У могилы после смерти,
Что тринадцатым уж стало,
Что Счастлúво и немало,
Не порадуются черти.
Где тринадцать – оборона,
Есть Вопросы Соломона…
CMXCVIII
С гору он суáб получит,
Что Ухýдом у Медúны.
Разговором не наскучит,
Собрались коли мужчины.
И Посланнику несёт
Ангел то за годом год.
И Пророк всем отвечает,
Те молитвы примечает.
И, в-шестнадцатых, опять –
На Весах, что в День Суда,
Будет выгода тогда,
Больше с выгодой считать.
Тягот груз оно облегчит,
Станет нам шагать полегче…
CMXCIX
И желания исполнит,
И печали удалит.
И грехами не заполнит,
Все заботы устранит.
Лучше даже газавáта,
Воли для рабов, ребята.
Ангелам писать мешает
И грехов не оставляет.
И, в-двадцатых, нет Огня,
Что совсем не зажигалка.
Не страшилка и считалка, –
Пламя мести Страха Дня.
И особый Салауáт
За десятки лет доплат.
M
Салауáт – надежда наша,
И надежды нет другой.
Подойдёт такая каша
С маслом на десерт иной.
Тот, кто Счастлив – знал, вцепился.
В деле этом укрепился.
Лицемером кто не сник –
Там увидит в деле пик.
И жесток опять без меры,
Топором перерубаю,
Опозданьем отсекаю,
Не нужны здесь пионеры.
Он позволит быть с тобой…
Здесь начнём мы Áльф Второй.

A L F II
А л ь ф В т о р о й
MI
Чтоб снискать довольство Бога,
В сени Милости пребыть
Салауáт таким дорога,
Проще в том пути не быть.
Ангелы таких окружат
И укроют, и услужат:
Милосердия Весы.
В-двадцать третьих, для красы:
Гнев Аллаха так обходит,
Чаша праведных Весов
Тяжелей, кто был таков,
Каждый вновь своё находит.
Даст нам руку над Сирáтом,
Не споткнуться чтоб над Адом.
MII
Тысячу кто прочитает
Салауáтов в день – того
Рай при жизни ожидает,
Ложе есть там для него.
Сам при жизни то увидит,
Ангел также не обидит –
Весть такую сообщит,
Радостью ручей бежит.
Двадцать раз в походах был
На войне в Пути Аллаха
И не ведает там страха –
Салауáт один открыл.
Жён в Раю кто хочет много –
Салауáт опять подмога.
MIII
А для бедных – садакá,
Милостыня по-другому,
Не скудеет здесь рука,
Салауáт пришёлся к дому.
Сто за день кто прочитает
От Аллаха получает
Исполнение желаний
Коих – сто, без притязаний.
Тридцать пожеланий – здесь,
Семь десятков – мир иной,
Хоть далёк, да дорогой,
Суммой будет сотня. Весь
Сей рассказ не удлиняя,
Весть тридцатая, такая.
MIV
Постоянство в Салауáте
Поклонением зачтётся
В день и ночь, придут в расплате,
Хоть Луна не ярче Солнца.
Тридцать первым будет нур
Для Суда, плохим – шампур,
Прямо в сердце что вонзится,
Светом над Мостом светиться.
И от бедности избавит,
И нужды ты не увидишь,
Говорит Велик – услышишь?
Или речь та позабавит?
В Судный День достоин быть
Он с Пророком. Не забыть…
MV
Больше Света там получит
В Арасáта Страшный День,
Что во Мраке. Не наскучит,
И желанной будет тень.
Больше всех любим он Богом,
Ближе всех к Нему Порогом.
За ответственность не спросит –
Салауáтом вновь проносит.
В тридцать шесть – полсотни раз
В день кто Салауáт читает,
То и руку пожимает
В День Суда Пророк есть сказ.
Сердце в ржавчине – блестит,
Лицемерья грязь – горит…

MVI
То – заслуги Салауáта.
В тридцать восемь скажем здесь,
Хáўда чтоб достичь, ребята,
Салауáт на свете есть.
И вода там, знай – священна.
Отвернутся пусть надменно.
То – Пророка водоём,
В Судный День, Аллах, придём
Мы туда с Твоим Великим?
Я не знаю. Хоть мечтал.
Да мечты не воплощал,
С ленью шёл за солнцеликим…
Шёл? Или хотя б стоял?
Судный День всё расставлял…
MVII
Кто из Хáўда выпьет раз –
Жажды нет уже навечно.
И молитву, ясен глас,
Бог чтоб принял, вновь беспечно,
Заблуждений избежать –
Салауáтом зачитать.
И в четвёртый здесь десяток
Помещается остаток.
Благодать в самом себе
Обретёшь молитвой тою
И все блáга простотою,
Что найдёшь ты на земле.
Коль Пророка ты любил –
В той молитве стойким был…
MVIII
И Любовь та – возрастала…
И в мечтах такое – много…
Сорок первым пунктом стала
Та Счастливого дорога.
И врага с ней побеждаешь,
И себя оберегаешь
От злословия людского.
И вдобавок будет слово,
Что тебя полюбят люди.
Вот уж сказки-чудеса.
Милосердны Небеса,
Кто ж о большем слышал чуде?
И достаток приумножит,
Путь к благáм тебе проложит.
MIX
Шейха может заменить –
Подчеркну я здесь особо –
Чтобы сердце осветить.
Бога нет – где нет Святого.
Путь туда всегда один –
И Святой там господин
Всех Путей, ведущих к Богу,
Всё расскажем понемногу.
И от жажды избавляет,
Сорок пять уже, последний,
Пусть для глупого всё бредни.
В лихорадке помогает.
И Талхúсу вновь скажу
Я спасибо и «вожу»…

Хадисы о Салауате
MX
Для удобства – текст простой,
Где от третьего лица
Будет точка с запятой,
Пожалел Аллах чтеца.
Ас-соляту уа с-салям –
И гъаля хойриль анáм.
Сайúдинá Мухаммáд
Тоже станет стройно в ряд
Меж гъаля и парой слов,
Мир всегда с благословеньем
Господину всех творений –
Мухаммáд, глава основ.
И с Алú вновь начинаем,
Им хадúсы открываем…

MXI
В хадже был и газавáте,
Что военный есть поход.
И к вопросу о доплате
Здесь паломник возрастёт.
Газавáт тот превращают
И в четыреста считают,
Хáджем любит кто считать,
Трудно даже представлять.
И печаль, кто не сумел –
В силу разных пусть причин.
Салауáт всего один
Как четыреста летел
Всё военных тех походов,
Что в четыреста подходов…
MXII
Выйдет – тысяча шестьсот,
Хáджами опять считаем.
Салауáт один даёт
Это всё – хоть и не знаем.
Аль-Маджáлис аль-Маккúя
Будет здесь похуже кия,
Что хадúс тот привела,
Многих в обморок ввела…
И для Ангела пора
Здесь, по-видимому, будет.
Салауáт рассказ разбудит,
Стар пускай, пусть детвора
Скоро новое узнают,
Двери с Неба отворяют.
MXIII
Ангела Бог сотворит
Всё из слов молитвы той,
Салауáт кто говорит
Самый сложный иль простой.
И одно крыло с Востоком,
С Западом, но ненароком,
Будет там крыло другое,
Что у Ангела, не скрою.
Ноги – в нижних Землях будут,
Шея – согнута под Гъáршем.
Он – помощник в деле нашем,
Лишь несчастные забудут.
Бог за нас молиться скажет
Ангелу тому, прикажет.
MXIV
Вплоть до Судного до Дня
Ангел тот молиться будет.
За тебя и за меня,
Салауáт кто не забудет.
Кто прочёл – вот за кого,
Богомольца своего.
Снова Салауáт прочтёт –
Ангел в воду тот войдёт,
Каждый раз он отряхнётся,
И из капли каждой той –
Ангел новый, молодой,
Что молитвою займётся
Вплоть до душ всех Воскресенья,
Салауáту вновь почтенье.
MXV
Все грехи простить попросят
Ангелы, что каплей были.
Сколько ж их? Счета уносят,
Помним мы или забыли.
В Кáшф уль-Гъýмма то прочтёшь
И, что сможешь, заберёшь.
Что по силам – забирали,
Остальное – оставляли.
Трижды Салауáт читавший,
Трижды в день и трижды в ночь,
Может делу тем помочь,
Хоть грехов не совершавший.
Их простить Аллах берётся,
Салауáт опять зачтётся.

MXVI
Чистит нас от всех грехов,
Как вода огонь потушит,
Но – сильней. Других стихов
Много, Эго в сердце душит.
Ведь Любовь к нему дороже
Жизни всей, добавлю тоже…
Салауáт в тоске с Любовью –
Трое суток там сословью
Ангелическому вновь
Не дадут грехи писать,
Что ещё мне рассказать?
Вот что делает Любовь…
Где Любовь – ничто не властно,
Заявляю безучастно.
MXVII
Пятницы же день особый,
Днём и ночью чтоб читать.
В Судный День заступник новый –
Сам Пророк, чтоб защищать…
Восемь из десятков лет
Сотни Салауáтов свет
Все грехи так разгоняет,
Коль больших не наблюдает.
И пора теперь подходит –
Сам Хасáн Басрú святой,
Что Великий, не простой,
Здесь при всём честном народе.
Сахауú рассказ привёл,
Лицемеров в грóгги ввёл.
MXVIII
Дочь у женщины ушла,
Умерла и в Ахырáте.
К Шейху там она пришла,
Хочет сном она в расплате
Состояние увидеть,
Дочь свою чтоб не обидеть.
И Хасáн её научит,
Ат-Такáсур сýру вручит,
Чтоб в намазе прочитать,
Рекягъáтов там четыре,
На ночь надо сделать в мире,
Салауáтом завершать
Вплоть до сна, пока уснёшь, –
Там ответы и найдёшь.
MXIX
Плохи девушки дела,
Мать во сне то увидала,
Платье там горит – смола,
Всё в цепях огнём сковало.
Шейх Хасáн ей даст совет –
Может, в садакá ответ?
Бедным милостыня, может,
В этом деле и поможет?
В ту же ночь Хасáн уснёт –
И в Раю он оказался,
Юной девой восхищался,
Хоть её не признаёт.
Где же там – огонь, смола?
Чем же это обрела?..
MXX
Девушка ему ответит.
Семьдесят тысяч душ горело,
Хоть сейчас короной светит,
Плохо было тысяч дело.
Праведник там мимо шёл,
Салауáт один прочёл,
Воздаянье посвятил
Душам тем и Путь открыл.
Раз Хасáн нам так сказал,
Шейх Великий, молний гром,
Лицемеровый погром,
Накшбандú Алú сам дал…
Больше нечего сказать,
И к Мусé теперь печать…

MXXI
Иудей на свете жил,
Грешник был чрезмерный очень.
И его чуть не забыл,
Важен тот рассказ всем прочим.
После смерти не хотят
Хоронить его. Велят
Это сделать Моисею,
Кто не верит в ту затею?
Бог его простил уже.
И омыть его лишь надо,
Джаназý свершить в отраду –
Шоколадное драже.
Вот и Моисей спросил,
Чем то грешник заслужил?
MXXII
Бог ответил очень просто,
С Богом Моисей общался,
Лицемеру до погоста
Миллиметром путь остался.
Грешник Тóру раз читал,
Имя в Тóре повстречал,
Что Мухáммадом зовут,
Салауáт читает тут.
Вот Аллах его простил.
Все грехи – как не бывало.
Чудо в мире пребывало.
Коль с Великим в сердце был…
Ас-Сахáуи рассказал
И в нокаут посылал.

Пророк Балукия и его Любовь к Пророку Мухаммаду
MXXIII
Средь Изрáиля сынов
Был Авшúя, что имам.
В знании он был таков,
Что сказать придётся Вам…
Был небеден и читал,
Рукописи собирал.
Мухаммáд-Пророка знает,
Выписав всё, собирает.
Да вот зависть охватила –
Многим Боже наделяет
И народ наш возвышает –
Для Авшúи здесь могила.
Знанья от своих он скрыл,
Чуть не в землю всё зарыл.
MXXIV
Всё сказать – не в силу нам,
Так заранее скажу.
Сто по сто – тогда воздам
Я Пророкам, не сужу.
И до Фúкха долгий Путь,
Бог Велик, нам не свернуть.
Потому и говорю,
За мазок благодарю
Из Картины той Великой,
Где Пророки собрались,
Все маджлúсы удались,
Я ж – попыткою безликой
Из Султанов в Фикх глядел
И Стрелой опять летел…
MXXV
Каждый из Пророков морем
В океан, пусть свой, впадает.
Не стоявший на Агоре
Океаны посчитает.
Каждый выводы свои
Может делать, селяви.
Как увидели, узнали –
То, читатель, рассказали.
Пусть не всем оно по нраву,
Всем потрафить – не моё,
Мне оно зачем? Своё
Всяк находит и по праву.
Где на карте общий План –
Мировой есть Океан.

MXXVI
Что Пророком нашим будет –
Хоть и слаб я в том познаньи, –
Из него в него прибудет
Только свой, не в притязаньи.
Балукúя – подтверждает.
И Любовью окрыляет.
Где на многое открыл
Мне глаза, знать, счастлив был…
Потому рассказом к месту
Пусть не всем оно понятно,
В Фúкхе более приятно?
Есть алтарь – пора невесту.
Балукúю Бог прислал,
Четверым Султанам дал…
MXXVII
У Авшúи сын родился,
Что Балýкия-Пророк.
Вырос он и укрепился,
Счастлив парень, счастлив рок.
Книги он ещё читает,
Соплеменник уважает.
И найдёт сундук с замком,
Говорил уже о нём.
Мать про тот сундук не знала
И замок пришлось сломать,
Чтоб открыть и прочитать.
И узнал он там немало,
Что Пророк придёт такой –
Всё отменит он собой.
MXXVIII
Полюбил его всецело
Балукúя, восхищён.
Только так возьмусь за дело,
Богом, может, и прощён.
Из-за ценности Пророка –
Весь народ во Счастьи Рока,
Уммой мусульман их звать,
Так и будем величать.
И Изрáиля сынам
Он по чести всё расскажет,
И листы он им покажет,
Хоть теперь ответ был дан.
Все Авшúю проклинают,
Ада лишь ему желают.
MXXIX
Из Египта в Шам идёт,
Чтоб известия найти
О Пророке, что грядёт,
Тем Венцом всего Пути.
Слабым верой не читать,
Чтобы ночью легче спать,
Всё-таки не пожелаю:
Как умею – так шагаю.
Много он в пути увидел,
Хоть и верится с трудом
В двадцать первом веке сном –
Сам себя такой обидел.
Рифма эта надоела?
Нет до этого мне дела.
MXXX
Много раз в Коране Славном
Сам Аллах так смог сказать.
И рассказами о главном
Буду дальше продолжать.
Был на море и на суше,
Всё поймут благие души,
Видел Запад и Восток,
Ищет знания росток.
И никто понять не может –
Как попал он в их края
Сквозь долины и моря –
Сам Аллах таким поможет…
Цель там силу упредила,
Целью ведь была СверхСила…

MXXXI
Он – потомок есть Адáма,
Так он встречным говорил.
Балукúя – имя. Прямо,
И за то Аллах любил.
Почему рука болит?
Карандаш в руке дрожит.
Сколько демонов без тела
Разбежалось – нет мне дела.
Но рука так не болела,
Хоть и много записал.
Уж Султанами воспрял,
Значит – очень важно дело.
Сам того не зная, вновь
Жемчуг вытащил – Любовь…
MXXXII
Нет препятствий – мышеловка.
Лишь туда легко идти,
Сыр приятный там, уловка,
Нету Терний на Пути.
Хоть совсем не показатель
В этом деле – указатель.
Ведь Тайсúр Аллаха есть,
Облегчением что весь.
Мышку к сыру все зовут,
Ничего там не мешает,
И она легко шагает,
И её, конечно, ждут.
Трудность в деле восхищала,
Повидал уж их немало.
MXXXIII
К Балукúе мы вернёмся.
Видел джиннов-мусульман,
И драконом обернёмся –
Змеям Ада не отдам.
Ангелов он повидал –
Светом, мраком управлял,
Ветром управлял, морями –
Много ангелов, мир с вами.
Видел Каф-горы мудúра –
Ангел тот горою правит.
И рассказ не позабавит,
Коли в деле был задира.
Из зелёного она
Яхонта сотворена.
MXXXIV
Ангел рассказал ему –
Корни та гора имеет,
И корнями потому
Землю ворошить сумеет.
Как сосуды у крови
В нашем теле, селяви.
Только Божьим повеленьем
Вызывал землетрясенье
Ангел, дёргая за корень.
Если ж перережет там –
Всё провалится к чертям.
Плевел нет – где нету зёрен.
Ангел – с каплей и снежинкой,
С Неба падает с дождинкой.
MXXXV
Что ж за Каф-горою будет?
Сорок тысяч городов
В злате, серебре пребудут –
Ангела ответ таков.
Ночи нет и нету дня,
И не наша, знать, родня.
Ангелы, что там живут,
Поминаньем Бога чтут.
Семьдесят тысяч из завес
Будет там за городами.
Что там дальше – Боже с нами,
Там закончится прогресс.
Что там дальше – знает Бог,
Знать, начало взял Порог…

MXXXVI
Все, кого бы не встречал
Балукúя на пути,
Каждый зикр повторял,
Мимо Зúкра не пройти:
Ля иляха илля Ллах,
Мухаммáд Расýлю Ллах.
Мухаммáда он и ищет,
Хоть и миль прошёл уж тыщи…
Встретил он огромных змей,
Что на острове одном.
И расскажем мы о том,
Остров был тот средь морей.
Балукúя? Исраúля?
Знать не знают, длúнна миля.
MXXXVII
А про Áдама – слыхали,
Хоть потомки мы ему,
Исраúля же – не знали.
Кто ж они и почему
Пребывают здесь? Для дела.
Змеи Ада. Долетело?
Многобожникам в мученье –
Это их предназначенье.
Но – Мухáммада – все знают.
Именем везде в Аду,
Лицемер уже в бреду.
Змеи те всё повторяют:
Ля иляха илля Ллах,
Мухаммáд Расýлю Ллах.
MXXXVIII
И с Афáном он пойдёт
В путешествие вдвоём.
Друг его в пути умрёт,
Мы же – пользу извлечём.
Джабраúла позже встретит,
Джабраúл ему ответит.
И признается, что он –
Ангел Бога, Рух времён.
Балукúя всё расскажет,
Что Пророка он искал
И в Любви той утопал.
Джабраúл ему подскажет,
Что Любовью той спасён,
Где Афáн был погребён.
MXXXIX
Так всегда – Любовь к Пророку.
Пусть немногим удаётся…
Пусть не прямо, сзади, сбоку –
Преданный всегда найдётся.
Балукúя научил,
Потому что – предан был.
Предан был, его не зная,
Песня в мире есть такая.
Уж не знаю – Увейсúя?
Может, я не то сказал?
Может быть, не так назвал?
В общем, главном – Хусусúя.
Хоть я слаб был в тех делах,
Помогает вновь Аллах.
MXL
И на остров он попал.
А на острове том птица,
В ветках древа увидал –
Красотой той не напиться…
Ангелом была из Рая
Птица эта. Вот такая.
Угощенье ожидает
Там под древом, он съедает.
Рыба жареной была,
Сам Аллах её оставил
И голодных к ней направил –
Не уменьшилась. Дела…
Птица снова рассказала,
Что за рыбка ожидала…

MXLI
Райская еда. Адáму
Сам Аллах тогда прислал
С птицей той, утешить рану –
Еву он тогда встречал,
Что Хауá, на Арафáте,
Потому не уменьшалась –
Рыба прежней оставалась.
Как вся райская еда –
Меньше, коль поел, не стала,
Времени не замечала.
Что секунда, что года.
И Хызыр, порой, приходит,
Рыбу съест и вновь уходит.
MXLII
Здесь решил Хызыра ждать
Балукúя, чтоб ему
Всё о деле рассказать,
Будет дальше посему.
И пришёл Абý Аббáс,
Кýнья та ему как раз.
И Хызыр там объяснил,
Что ещё не наступил
Час Пророка – долго очень
Ждать придётся, не дожить,
Нечем в деле услужить…
Сам Хызыр же, между прочим,
Много тысяч проживёт,
Что искал – Алхáм – найдёт.
MXLIII
И полсотни лет пути
Он с Хызыром пролетает,
И ответа не найти –
Мать свою он обнимает.
Так вернулся он домой.
За секунду, Боже мой.
Много людям рассказал,
И народ то записал.
И до нас оно дошло,
И Пророк уже был с нами,
Салауáтом вместе с Вами,
Мы догоним, что ушло…
Балукúя научил
Как подпрыгнуть выше сил.
MXLIV
Если только любишь ты.
Сам себе не сочиняя.
В сердце сожжены мосты,
Салауáтом обретая.
Значит, ты нашёл Святого,
Нету в деле здесь иного.
Он к Пророку приведёт.
И путей не признаёт
В этом деле, знай, других
Гъáриф, Бога что познал.
В Книгах я про то читал,
Так и появился стих.
Лишь в Пророке – жизнь не плата,
Нет ни серебра, ни злата.
MXLV
Кто согласен – тот дойдёт,
Остальным не предлагаю.
Каждый в мире этом гнёт
Лишь своё, я полагаю.
Потому и буду гнуть
И описывать тот Путь.
Хоть и звать туда нельзя –
Описать могу, друзья.
К Битве Духа – не зовут.
Каждый только сам решает.
А рассказ лишь помогает,
Будет – там, и будет – тут.
Потому здесь так спокоен
Гъáдама безвестный воин…

MXLVI
Хоть поверить не могу,
Строфы, всё же, посчитаю.
Я – на этом берегу,
И Аллаха Милость знаю…
За четырнадцать часов
Семь десятков выдал строф.
И ещё пяток накинул,
Горизонт мечты раздвинул.
Тысячей одной из строк –
Всяк поэт за день гордился.
Хоть я здесь не пригодился.
Вот – Любовь и сам Пророк,
Милостью что нам прислали…
Бейты в строчках то узнали…
MXLVII
И Бхарáтовы сыны
Пятой Ведою гордились.
Есть за что, они вольны.
Мы же – делом завозились.
И в два раза превосходит
Их Манáс – и ввысь уходит.
Хоть мне то и не понять,
Вознамерился писать
Сод – препятствия ломая.
И мечта там за Пределом,
Где Пророка Роза рдела,
Мрак вселенной сокрушая.
Книги я вразброс писал,
И назад к Алú помчал.

О том, как был создан наш Пророк, а из его Света – всё сущее
MXLVIII
Как же Он создал Пророка?
И Алú о том спросил…
Дверь откроется ширóко,
Сам Аллах ту дверь открыл.
Много в мире философий,
Что на базе чьих-то фобий,
Притязания души –
Что лишь, дескать, хороши
Только в их болоте стяги.
Хоть я с тем не соглашусь.
Но не этим отпишусь,
Признавая Неба Флаги.
Лишь бы был Пророк доволен,
Этим я до смерти болен.
MXLIX
И хвалить в пустой подвал,
Терминами наприкрывшись,
Бог же – просто создавал,
Кладом Скрытым нам открывшись.
Что Махфúя Кáнзом был,
Так в Аўтáдах говорил.
И напомню без излишка,
Не кастрюлей движет крышка –
Ряд теорий, космогоний,
Я не все хоть прочитал,
«Плагиат» в них замечал,
Пусть остатком какофоний.
И от Правды есть остаток,
Избежав ненужных схваток.
ML
Буду просто излагать
Как Святые написали,
Кто не ленится читать –
Может, что-то и узнали.
Знанье следа – не моё,
Видеть прямо есть копьё.
И Святой так видеть может,
Пусть алúм другим поможет.
Мы ж за Истиной идём.
А у Истины народ –
Будет свой, скажу вперёд.
Вот такими и живём.
Я в диплом не верю очень,
Прямотой, не между прочим.

MLI
В Силу Веры верю я,
Хоть таких почти не вижу.
Потому поводыря
Лишь Святого и приближу.
А другого мне не надо
Мармеладо-шоколада.
Абу Бáкр и Алú
Вряд ли много книг прочли.
Академий не кончали.
Семинаров нет и сессий,
Лекционных мракобесий.
То не все сейчас признали.
Трудно быть как сам Алú.
Что, экзамены пришли?
MLII
Книга там живая есть,
Что – Пророк. И воплощенье
Знанья пантеона весь,
Псевдознанью в униженье.
Кто-то – знает, он же – мог.
Масло, сыр, айран, творог.
Все по вкусу выбирают,
Бриллианты отвергают.
Я же выбрал бриллиант,
И хватило одного,
Что Алú, поверх всего.
Видно, скрытый был талант –
Разозлиться, отстегнуться.
С жемчугом опять вернуться…
MLIII
Небольшое отклоненье:
Стан – теперь строфа зовётся,
Шáхра три там в заверенье,
Четвертина в пол даётся.
Сделано так для удобства,
Пусть не славой, не для жлобства.
Триста Стáнов – Легион,
Три Центýрии при нём.
Триста девять Стáнов – точно,
Пó три Шáхра в каждом есть,
Половиной будет честь
Арьергарда в четверть очно.
Всё Системе подчинялось –
Сóздал Бог, так оказалось.
MLIV
Трижды Шáхром с половиной,
Сулеймановым расспросом, Двинем мы за Десятиной* –
Сóдом рис, совсем не просом.
Стан – персидкий, Шахр – тоже,
С арабизмами несхожи.
Хоть и Áльфы с Бейтом есть –
Легионом движем весть.
Нужен в деле Легион.
Исчисление Латúны,
Счёт Арабский – у Плотины
Будет позже возвращён.
При Чосóне* в Пяти-Гóге**
Заседали демагоги.
MLV
Тема трудная у нас,
Сингулярность отодвинет.
Затянулся лингвы час,
Пусть не каждый в мире примет.
Трудно будет рассказать,
Теорему доказать?
Опровергнуть Светом ложь,
Корифеев не тревожь?
Всё Аллах определит,
Он Один всегда решает.
Старший брат мой помогает,
В миг один легко решит
Ангел Смерти теорему
От противного. На сцену.

MLVI
Смертью – не моё пугать.
Крайний довод рассужденья.
И приходится признать
Это всё до пробужденья.
Сон закончится однажды,
Не дадут прожить нам дважды.
Опус долго сочиняй,
Инкарнаций милый край.
Кто что выбрал – то нашёл.
Объяснить теперь смогу,
Вновь на этом берегу
Объясненья час пришёл.
Как Пророка увидал –
Лишь таким и в мире стал.
MLVII
Три Основы изберём,
Много в Море том течений.
Всё рассмотрим и пройдём
За Четвёртым ускореньем.
На странице сто тридцатой
Все легко найдут, ребята,
Тот хадúс привёл Алú,
Что в Фауáид мы нашли,
Где Маджмýгъатуль в начале,
И Основой Первой будет.
И Ибрúзом не забудет,
Что Второй мы величали.
Сотни две, двадцать четыре
Там страница майной вире.
MLVIII
На странице же шестнадцать
Шарх привёл Шихáб уд-Дúн,
Что имамом будет зваться
Мог по праву. И за сим
Там Основа номер Три,
Ты внимательно прочти.
Книги – две. И там, и там
На вторых страницах нам
Можно будет почитать.
То – Ад-Дýрар уль-Хисáн
Суютú подарком дан.
И вторую указать,
Что Дакáик уль-Ахбáр –
Áхмад сын Кадú в удар.
MLIX
Начинаем по порядку
С Первой нашей той Основы.
Сердце ставя на зарядку,
Где Алú снимал оковы
Сердца нашего в печали.
Из чего ж его создали?
И Алú о том спросил.
Из чего же создан был
Наш Пророк. И он ответит,
Что когда ему внушил
Сам Аллах и завершил,
Есть вопрос на белом свете:
«Из чего меня создал
Мой Господь?» – так вопрошал.
MLX
В Первый Раз Аллах клянётся
Мощью и Великим Саном,
Лишь Ему что придаётся,
Что Пророка только Планом
Создал Небеса и Земли.
О, душа, услышь и внемли.
И повторно вопрошает
Наш Пророк и получает
Снова Клятву, уж Вторую,
Здесь послушаем какую.
Если бы не наш Пророк –
Не был создан Ад и Рай.
Инженерно отвечай
И тогда познаешь рок.
Речь Аллаха продолжалась,
Объясненьем нам досталась:

MLXI
«О, Мухаммад, посмотрел
На Сафá Баяд из Света
Моего, Я так хотел,
И Къудрáтом создал это
Я Своим и укрепил,
И Хикмáтом не забыл,
Гъазамáт Я Свой добавил,
Все дела Себе оставил.
Часть извлёк, делил на три –
[Что Сафá Баяд из Нýра
Бога, каплею Джангýра*]
И из первой создан ты,
Вместе с Áхлюль-Бéйт твоим».
Стáном новым завершим.
MLXII
«Из второй же части той
Я создал твоих Асхáбов.
Кто любил тебя – любой –
В третьей части тех анклавов.
В Судный День Свой Свет верну
Я к Себе – и посему:
Я введу тебя, твой Род
И Асхáбов, весь Народ,
Что любил тебя – в Мой Рай.
Милостью Моей вошли,
Эту весть – им всем пошли».
Здесь цитату завершай,
Писарь, медленно и плавно,
Рассказал, что было Главно…
MLXIII
И Второй уже Основой,
Что в Ибрúзе мы найдём,
Разлетится Сила Слова,
И за ней опять идём.
Первым, что создал Аллах –
Свет Пророка был в мирах.
А миров-то – в мире нету,
Метафизикой ответу.
Свет Пророка только есть –
Из него создал Калáм,
Семьдесят Хиджáбов там,
Ангелам и Ляўху весть.
Создал Гъарш, Аруáх, Джаннáт,
И Барзáху тоже рад.
MLXIV
Дальше Шарх Шихáб уд-Дúна
Для Основы номер Три.
Джáбира хадúс причина
Разобраться изнутри.
Он спросил Пророка тоже –
Что же первым создал Боже?
Свет Пророка создан был
Раньше всех, уж говорил.
Нету Ляўха и Калáма,
Нет Джаннáта и Огня,
Ангелов, Небес. И я
В деле этом не забыл
Землю, Солнце и Луну –
Дописав, пойду ко дну.
MLXV
Нету джиннов и людей.
Бог творенье продолжает.
Рассказать хочу скорей –
Свет Пророка разделяет
Сам Аллах в четыре части.
Первой – Небеса во власти.
Зéмли – из второй. Из третьей –
Ад и Рай на белом свете.
Часть четвёртая осталась –
Делит Бог её в четыре.
Свет очей там в первой лире
Всех муъмúнов – им досталась.
Свет сердец их во второй,
Что Познанье Бога. Стой.

MLXVI
Дальше я не продолжаю
И пока остановлюсь.
И к Четвёртой направляю.
И Аллаху помолюсь.
До создания творений –
Всех иных – избегну прений,
Бог создал Якъúна Древо.
Прямо я прошёл, не слева.
В образе павлина Свет
Нашего Пророка будет
Жить на Древе, знайте, люди –
Сорок тысяч Зúкра лет,
Что Тасбúх – Субхáна Ллах,
Совершенством Чист Аллах…
MLXVII
Птице той пришлёт в подарок
Жизни Зеркало Творец.
Сила Красоты – ударом,
Так красив павлин. Венец.
Сделал пять земных поклонов,
Потому и нет препонов
Совершать и нам намаз
Каждый день по столько раз.
И на Нур Взор устремил
Сам Аллах, Пророк пред Ним,
Засмущался Свет за сим,
Пот там Свет уж весь накрыл.
Пота этого хватило
Богу мир создать, как мило…
MLXVIII
Пот лица там – Гъарш, Курсú,
Ляўх, Калáм, Луна и Солнце,
Ты у знающих спроси,
Где Преград и звёзд оконце.
А из пота головы –
Ангелы. Всегда правы
Джабраúл и Микаúл,
Ангел каждый в мире был
Пóтом головы взращён.
А из пота на груди –
Мир Посланников приди
И Пророков мир ещё,
Там Шахúд и Салихúн,
Гъáриф, а ещё Алúм.
MLXIX
Бéйтуллах и Бейт Магъмýр,
Бейт Мукъáддас, все мечети –
Пот спины имел тот Нур,
Появились так на свете
Все места для их постройки
В добавленье этой тройки.
Пот бровей – община наша,
Шахадáтом будет каша.
Все безбожники-гяуры,
Лицемеры всех мастей –
Дал их миру пот ушей,
Идолов кто чтил фигуры.
Пот из ног – земли богатства,
Недра все, нет святотатства.
MLXX
Здесь Аллах повелевает,
Чтобы Нур тот посмотрел –
Тетра, что сторон бывает,
Всех Халифов он узрел.
Абу Бáкра и Умáра
И останется нам пара
Сам Усмáн, ещё Алú –
Нуром Вечным расцвели.
Семь десятков тысяч лет
Наш Пророк Тасбúх читал
И Аллаха очищал
От всего, чего и нет.
Нур Пророков создан был
Там затем, чуть не забыл.

MLXXI
Снова Бог на Нур смотрел.
Душу из него создаст,
План душой Пророка зрел,
Душ Пророков корень даст.
Пот же душ Пророков тех –
Их общины, вся и всех.
Пот души у Мустафы –
Уммы нашей Стан-строфы.
И познав Творца вселенной,
И Пророка признавая,
Души дружно восклицая,
Не найдёшь души надменной –
Ля иляха илля Ллах,
Мухаммáд Расýлю Ллах.
MLXXII
Бог светильник сотворил,
Ярок светит изнутри,
И снаружи он светил,
Словно зеркалом натри.
Образ Он придал Пророку,
В мире видится же оку
Будет именно таким,
И таким его почтим.
Образ поместил в светильник,
Только наш Пророк не сел,
Всё стоял, в адáбе дел,
Что невеже кипятильник.
Не учил его никто,
И Величьем будет то…
MLXXIII
Сотню тысяч лет подряд
Все Пророки там в Тауáфе
Душами вокруг кружат
Наставленьем монографий.
А затем Аллах велел –
Дéянья создать хотел
Всех людей на свете этом –
Нур узреть. Придёт ответом.
И душа там посмотрела,
Каждая – своё там видит,
И никто уж не обидит.
Так возьмёмся мы за дело.
Кто из нас что увидал –
Тем на свете этом стал.
MLXXIV
Голову – халиф, султан.
Взгляд на лбу – правитель славный
В справедливость людям дан.
Где глаза – хафúз там главный.
Уши кто из нас увидел –
Словом праведным предвидел.
Щёки видят мудрецы.
Губы будут как отцы
Для визирей, скажем так.
Нос – чиновники с врачами.
Рот – поститься будет с нами.
Горло – в проповедь мастак,
Вместе с ним и муэдзин.
В книгу смотрим, говорим.
MLXXV
Борода – для моджахеда.
Шея – для торговца рай.
Плечи – были там без пледа,
Фехтовальщик, примечай,
Вместе с ним наездник будет.
Лекарь же – плечом прибудет
Правым, знал кровопусканье,
Левым кто – тому незнанье.
Правая ладонь – хранитель
У сокровищ будет здесь,
Левая – скупец и есть,
Две – тот щедрости обитель.
Повар – тыл у правой кисти.
Не сказал о финалисте.

MLXXVI
Кончик пальцев на руке
Писарь видит там на левой.
У портного же в реке –
Пальцы правой, будет первой.
Пальцы левой же – кузнец.
Грудь – муджтáхиду венец.
Подчинится шариату
Спину видел кто, ребята.
Бок Пророка – стал гъазú,
Зáхид на живот взглянул,
На колени преминул
Богомолец, что ж, рази.
Ноги – стал охотник он,
Скороход – ступнёй силён.
MLXXVII
Тень увидели певцы.
Многобожник же с неверным –
Те ещё, знай, хитрецы –
Обладая нравом скверным
И не думали смотреть.
С Богом спорить им хотеть.
И Аллаха отвергая,
«Богом» лишь себя считая.
И людей хотят заставить
Лишь себе всегда служить.
Может, да или не быть,
Что ль не время так оставить?..
Кто Пророка как видал –
В мире так его познал.

M L X X V I I I / 1 0 7 8
А теперь о расхожденьях
Так любимых нигилистом.
Есть Один там в убежденьях,
Есть Два А, не в поле чистом.
Есть Два Бэ в числе теорий,
Не туфлями инфузорий,
Гетеротики Две есть,
Пятерицей, в общем, честь.
И какая же верна?
«Суперструнка» показала,
На дуальность указала.
Потому звучит Струна,
Пять в одно объединяя,
Струн Теорию читая…
MLXXIX
Потому добавлю в Пять
Тот рассказ про Джабраúла,
По-иному посчитать
Лет расклад – и в этом сила.
У Саúда-афанди
Ту историю прочти,
Где Истории Пророков
В Томе Первом ненароком.
Мы же вкратце приведём.
Первым видел он над Гъáршем
Свет Пророка, прямо скажем,
Что Светильником зовём.
И семьсот там тысяч лет
Трижды – от звезды привет…

Доказательств?..
MLXXX
Доказательства фотона
Ждали два десятка лет,
Планка и Эйнштейна «стона»
Не признал апологет.
Опыт позже доказал
И в науке прописал.
Взвесить и сейчас хотят,
Чтоб был с массой, говорят.
Ждать Исý – примерно столько
Сколько ждал Эйнштейн и Планк,
Вот тогда откроют банк,
Для кого вопросом только.
Остальным же – Азраúл
Безлимитом счёт открыл…

Табут – сундучок Адама с изображениями Пророков
MLXXXI
Абу Бáкр направляет,
Снова там Ираклий ждёт.
И Хашúма назначает
Он главой, Хашúм идёт.
Делегация заходит,
Императора находит,
Что один там в тронном зале –
И к религии призвали.
Но рассказ здесь не о том,
Много там событий будет,
Мудреца опять пробудит –
О Пророке речь ведём.
Он один и пробуждал,
Светом Бога оживлял…
MLXXXII
В деле нашем пригодится
Сей рассказ, что говорим.
Чтоб Любовью укрепиться,
Хоть в огне Дуньú горим.
Не Пророк или Святой,
Мáдад в дел непростой.
Тем не менее – возможен,
Ас-Сафú сложить мы сможем.
Значит – и другой бы смог.
Я опять своё считаю,
Сотней тысяч полагаю.
Будет яблочный пирог…
Верой сердце расцветает,
Рáбитою оживает…
MLXXXIII
И Славяново начало,
Всей Словесности устой,
Знай, арабом прирастало,
Пусть метис, хоть непростой.
И строфу его для дела
Взять мне Небо повелело.
Что с Онегиным простился,
Изложеньем упростился
Наш рассказ – для европейца,
Что привычный стих читает,
Содержанье разбавляет,
Пяти-Гог взял у корейца.
Чон Сон И и До Мин Джун
Посильней Тюркютов рун…
MLXXXIV
Хоть хореем здесь пошло,
Чтоб отличие иметь.
Легионами нашло,
Чтоб до Сóда долететь.
Сокол в Небе, не удод,
Сам Аллах направит Сод…
И его я ожидаю,
Фикх Султанами читаю.
Мысленно пока и в сердце.
Богу трудных нету дел,
И пускай я не успел
Доползти и к этой дверце.
Бог дела все завершил,
Сам Табýт для нас открыл.
MLXXXV
Кесарю сундук приносят,
Мы – Табýт его зовём.
Делегацией той вносят
В дело Лжи опять разгром.
Много секций будет там,
И в одной – Пророк Адам.
Нет, не сам. Изображенье.
Во второй, на удивленье,
Будет дале Ибрахúм –
Авраамом можно звать,
Так в Энее величать.
Ну и дальше удивим –
Сын Имрáна, что Мусá,
Моисеем звать. Краса.

MLXXXVI
Дальше многих он покажет,
Да арабы их не знают.
«А вот этого?» – он скажет,
Тут Хишáм и все рыдают.
Да Ираклий не поймёт
Отчего араб ревёт.
Грохот с громом, стон и плач.
Смерть – ничто, иди, палач…
Наш Пророк изображён.
Словно снова среди них,
Захлебнулся тихо стих…
Мёртвый будет поражён.
И Хишáм сказал: «Пророк.
Вот его прислал нам Бог…»
MLXXXVII
И «бидúникум» сказал,
Ради самого святого,
Что религия. Не ждал
Царь Ираклий здесь такого…
Твёрд Хишáм Пророком нашим,
Хоть не мы сейчас закажем
Музыку в подлунном мире,
Ждём Исý – не майной вире.
А сундук к нему попал
Сквозь царей от Зулкарнáя,
Есть у Бога песнь такая,
Что весь мир сам покорял.
А хозяин был Адáм,
И Анýшу Шúсом дан.
MLXXXVIII
Попросил Адáм Аллаха
Показать ему из Рода,
Что создастся вслед из праха,
Сливки все его народа.
То есть там Расýл-Посланник,
Средь Пророков что Избранник.
Получил Адáм тот шёлк,
Что зелёный, людям в толк.
И сурáты все – в шелку,
Их Адáм в Табýт поставит
И в наследство нам оставит,
Шúсу – первый что в полку.
От него – Анýш, что сын,
Будет первым из мужчин.
MLXXXIX
Их по пятницам смотрел
Сам Адáм с детьми своими.
До Ираклия летел
Тот подарок накладными.
И до нас тот сказ дошёл,
Умный – что-то приобрёл.
Аль-Футýх, сто пять страница
В Томе Первом. Проясниться.
Можно полный текст найти,
Мы же вкратце изложили,
Пользой дела упростили,
Надо дальше нам идти.
Про Табýт чтоб рассказать,
В Наши Дни его сыскать…
MXC
Пушкин нравится не всем,
Может, завистью обычной
Иль поверхностию тем,
Для людей такой привычной.
Но по-русски говорить
Может многих научить –
В те поры война была –
Так Словесность расцвела.
Глубиной пусть не Восток,
Где Поэзия Хафúза
Выше Мира и каприза,
Цель поэзии там – Бог.
И фанатом так не стал,
Грибоедова читал.

MXCI
В воздух чепчики бросая,
От Очакова до Крыма,
Судьям новым воздавая
Старым словом – да, мужчина.
И знакомые всё лица,
И по-прежнему столица
Всё дистанцией вольна –
То же всё, хоть времена
Взглядом свежим обновились –
Нету батюшки-царя,
Как по мне – совсем зазря,
Демократией влюбились.
Я же – Правду выбирал.
Справедливым строй прогнал.
MXCII
Справедливость есть. Другое –
Как угодно называй,
Что не то, пускай иное,
Тождества не признавай.
Да онегинской строфой
Ход у дела непростой.
Что в сто сорок тысяч строчек,
Легиона одиночек,
Фикх и Сод, даст Бог, поднимут,
Станет частью Ас-Сафú.
О, Аллах, меня прости.
И пускай не все то примут.
Про овации не знал,
Посещал пустынный зал.
MXCIII
Снова айсбергом в титаник,
Видно, Бог меня прислал,
Отворив Небесный краник,
Ас-Сафú нам заполнял.
Времена сейчас такие –
Что не скажешь и какие…
Что не пир посредь чумы,
Обезумели умы…
Бога видеть не хотят,
Речь о Боге раздражает,
Хоть Струною восхищает
Тот японец всех подряд,
Тахионы изучая,
Бога Мощью признавая…
MXCIV
Нет такого беспорядка,
Хаос «логосом» любим,
Под контролем у порядка
Всё. И он – несокрушим.
Разум Высший – то есть Бог,
Не Иисусом на порог.
Он – за этим наблюдает,
Струн Мелодия играет.
Раздражает, правда, многих
Степенями Академий,
Псевдоаксиома прений,
Так ненужных у дороги –
Позже, может, окунёмся.
И к Табýту, всё ж, вернёмся.
MXCV
Есть Ас-Сáуи, Первый Том,
Где страница сто шестнадцать.
И в Гъарáисе найдём
Двести тридцать третьей, братцы.
Можно – Хáзин, в Первом Томе,
Где страницею в приёме
Будет сто и семьдесят два,
Чтоб болела голова
Тех – кто на слово не верит.
Я и верить не просил,
Понемногу отворил,
И теперь пускай проверит.
Хоть читать я не силён
«Философий» тех «закон».

MXCVI
На Земле Адáм получит
От Творца Табýт – сундук.
Может, и кому наскучит,
Расскажу из первых рук.
Три на два локтями мерим,
Книге той с тобой мы верим.
Из Шамшáза – Древа Рая –
Изготовленный. Такая
Песня там. Пророков много,
Их изображенья нам
Сохранил тогда Адам, –
В Двадцать Первый Век дорога…
Правду ли молва гласила –
Ватиканом то укрыло?..
MXCVII
Среди прочих – наш Пророк
И Халифы все его.
Захотел Всевышний Бог
Для Любимца Своего
Образ в шёлке сохранить –
В мир от Бога Света Нить.
И в намáзе наш Расýл –
Я бы тоже так взглянул…
В красном яхонте хранится –
Отделение такое
Там в Табýте, что не скрою.
И рассказ наш освятится.
В нём Мусá Таўрáт хранил
И скрижали там укрыл.
MXCVIII
Их обломки там хранились.
До Талýта так дошло,
И Ираклием раскрылись –
В век известие пришло.
И сундук тот помогал –
Ход войны определял.
Звук издаст – придёт победа,
Ратный подвиг моджахеда.
Газавáт так начинали
Все Изрáиля сыны.
Да молчанием – вольны,
Коли звука не слыхали.
Да погряз народ в разврате,
И ушёл Табýт в расплате.
MXCIX
Был народ гъамаликúтов,
Он и захватил Табýт.
И для гнева дверь открыта –
Иудеям трудно тут.
Те ж – на капище поставят,
В ноги идолу оставят.
Да наутро идол тот –
Под сундук, застыл народ.
Дальше – больше. Хоть гвоздями
Станут ноги прибивать –
Тот Табýт не удержать –
Стал отрублен он с руками.
Делать нечего. Решили
Выбросить. На том забыли.
MC
Станет тот квартал больной,
Умирает там народ,
Где лежал Табýт «простой»,
Эпидемия идёт.
И в селение другое
Отнесли. Совсем простое
Там решение. Да мышь
Заведётся «выше крыш».
Всяк укушен – умирает,
И для мыши той раздолье,
Узаконено подполье, –
Внутренности им съедает.
Отнесли же в туалет –
Геморроем куча бед.

MCI
Как избавиться – не знают,
А сундук сжигает всех.
И сейчас, видать, страдают
Те – кто прячут. Смерть – не смех.
Слышал я – хотят Пророка
В век наш, видимо, ширóко
Из Табýта, всё ж, изъять,
Так Историю «подмять».
Чтоб Исý всем показать,
Много так проблем «решится»,
К Арасáту нагрешиться.
Да привык уж убивать
Наш Табýт, видать, на славу,
В эти дни – он не по нраву…

Шафагъат – заступничество Пророка
MCII
И сказал Аллах в Коране
О преимуществах одних
Над другими, мусульмане,
У Пророков у Своих.
Что возвысил – выделяя
Он одних, не разделяя.
Та Глава Исрá зовётся.
И Аят такой найдётся –
Номер Пятьдесят плюс Пять.
И добавил Он Даýда
И Забýр его, как чудо,
Что Псалтырь привычно звать.
И Дауд-Давид при деле
Неспроста, ведь так хотели.
MCIII
Ясен был Забýра глас –
Что Печатью у Пророков
Стал Мухáммад. Краток сказ.
И хватило бы уроков.
И его народ – особый,
Разбивая все оковы.
Наш Пророк – превыше всех.
В этом Псалтыря успех
И секрет упоминанья.
Во-вторых, твердил еврей –
Есть Пророк лишь Моисей,
Хитрый план его лишь «знанья».
То Аллах разоблачил,
Здесь Давида поместил.
MCIV
После Тóры – Книги нету
Всё твердил еврей опять,
Обойди хоть всю планету.
Тем Аятом объяснять
Очень просто на поверку –
Есть Псалтырь, прошедши сверку,
Есть Дауд и есть Забур.
Поутихнет балагур,
Что преследует те цели,
Что ему удобны очень,
Заявляя между прочим,
Что услышать все хотели.
Все – подобные ему.
Здесь оставлю ту страну.
MCV
Йýшагъ – Иисус Навин,
С Моисеем что ходил.
И Хизкúл, поговорим –
Все Пророки, их любил
Сам Аллах и посылал,
Людям через них желал
Лишь добра и процветанья –
Не видать, увы, признанья
Хитрых сердцем и душой,
Мышек сырно-ненасытных,
Что в намёках полускрытых –
За неверия стеной.
Кто Пророков не признал –
Тот неверным Богу стал.

MCVI
Коли мы всё это знаем –
Значит, знает иудей.
Двадцать семь ещё признаем
Лет из долгих дней, ночей –
Правил Юшагъ вслед Мусы.
Вот что Знания Весы.
После Моисея третий
Был Хизкил на белом свете.
Предводитель же Пророков –
Наш Расýл, что Мухаммáд,
Он для ангелов – Ахмáд.
Для неверия зароков
Много было в этом мире
Для ума, заплыл что в жире.
MCVII
И в Раю рядов сто двадцать,
Восемьдесят – наш народ.
Коли нелегко признаться –
Пусть Газель в Аўтáд прочтёт.
Наш Пророк – Хабúбу Ллах,
Любит Бог его в мирах.
Хоть он этим не гордится –
В Судный День всем пригодится.
И Лиуá уль-Хáмд – его.
Знамя Дня Суда над нами,
Коль народ ему мы с Вами,
И не более того.
Первым в Рай войдёт и с ним –
Бедный мухаджúр один.
MCVIII
Так избрал. И хочет Бог.
И перечить там не в силах –
Пусть на шлеме силы рог,
Все давно они в могилах.
Лучший он среди людей
И Пророков. Не жалей
Слов хвалы, его признанья,
Бога – вечнодарованья.
И Асхаб тот – выше всех,
Лишь Пророки превосходят,
Генералами уходят
Без полковничьих утех.
Да про то уж говорили
И Аўтáдами пилили.
MCIX
Из сподвижников – Четыре:
Абу Бакр и Умар,
И Усман, Али – как гири,
Не удержат тот удар
Все столпы из мрака мира.
Не помогут майна-вира.
Приказал нам – их держаться,
В них – он будет отражаться.
Юсуф Набахáни Шейх
Те хадисы все собрал,
Где Пророка восхвалял
Сам Аллах – оттуда шлейф.
Нету воли у Пророка –
Воля Бога. Божье око.
MCX
Не себя чтобы хвалить –
А нельзя оставить в тайне.
Хочет Бог – тому и быть,
Он – рассказчик Первый, Крайний.
Почитать Пророка надо –
Всей религии награда,
Самый важный ритуал,
Что Аллах для нас послал.
Если мы – его община.
Говорил хадис Али –
Шафагъатом отмели
В День Суда таких. Картина
Для таких, кто криком здесь
Изошёлся в пене весь.

MCXI
Но – не все они такие,
Верующих много тут,
Что – не эти. А другие.
И Пророка любят, чтут.
Заступаться станет первым –
Лицемеру то на нервы
Голод, жажда и жара –
Судный День начать пора.
Люди все к нему приходят –
Ведь его Аллах так любит,
И с Пророками те люди –
Милость Бога в нём находят.
Триста лет прождали так
Есть хадис, я слышал как.
MCXII
И Пророк попросит Бога,
Чтоб начался Судный День.
И ещё одна дорога.
От Пророка будет тень –
Чтобы Суд тот был нестрогий.
Широтой души широкий
Наш Расул ко всем твореньям,
Милость – всем. Без исключенья.
Нечего нам бегать там,
Надо ждать – есть Шафагъат.
Коль ему община, брат.
Или – в Ад, ко всем чертям.
Кто Пророка не любил –
План второй себе чертил.

Первая Глава Корана – Сурат уль-Фатиха (Алхам)
MCXIII
И страданья в Мекке – беспредельны,
Где язычники-арабы истязали.
И поговорим об этом мы отдельно,
Хоть и в Водопаде то уже сказали.
И сидел Пророк с Асхабами однажды,
Было так не раз, не три, не дважды.
Бренным мира, вечностью Аллаха –
Размышленья от Любви, не страха.
Думали сподвижники о Рае,
О мученьях Ада для неверных,
Ясностью, и нету эфемерных
Представлений о далёком крае.
И Пророк их слушал и сидел,
Представленьем Бог меня согрел…
MCXIV
Возгласы, шум бубнов, барабана.
Что случилось? Мекка ожила.
Абу Джахля звенья каравана –
Все богатства мира донесла
Весть лихая быстрою молвою.
Что понять нетрудно нам с тобою.
Звеньев семь богатством ослепили
И сердца сподвижников склонили.
Не купили. А склонить – раздачей,
Если б было, то – раздать могли
Слабым, бедным этим помогли,
Что – достоинством. Не нашей неудачей.
И Пророк проникся состраданьем
И объединился в сердце с тем желаньем.
MCXV
И Глава Аль-Хúджр из Корана,
Где Аятом Восемьдесят Семь,
Что ниспослан. Верному охрана,
Чтоб не сбиться нам с пути совсем.
Не смотри на бренное богатство,
Что неверному совсем не святотатство.
Ведь Аллах, Пророк, – Алхáм даёт
В Семь Аятов, чтобы знал народ.
И на бедность у сподвижника – смирись,
То для сердца их – намного лучше,
Чем богатством в мире быть заблудшим.
Будь к ним добр, в этом укрепись.
И сказал архангел Джабраил,
Что Алхам Аллах нам подарил.

MCXVI
Свет той Веры – сердце озарит
В век наш сумасшедше-техногенный,
Кто искал – того благодарит,
Постоянный был всегда, не переменный.
Вылезть чтоб из этого котла…
Жизнь – пройдёт, она уже прошла…
Для того, кто жил – иллюзий сети,
Не найти уж худшего на свете…
Вроде, понял. Снова занесло…
И в сознаньи растворившись новом,
Дал Кувалдой Вечной по оковам,
Пусть Топор моё и ремесло.
Отступленьем. Дал Алхам нам вдохом,
Нам он – ах, неверному же охом.
MCXVII
Хочется забыться – и заплакать.
Ритм стиха пролился в благодать.
В Мрак пустой зачем нам Светом капать?
Чтоб Закон Аллаха исполнять.
И Путей других здесь не бывало.
Ас-Сафú так поднято Забрало.
Счёт пошёл иной, не понимаю.
Пониманьем не силён, легко признаю.
Неужель так трудно раствориться
В Боге и Пророке, и Святом. –
Что Бакъá, и скажем мы о том.
Чтоб всезнайка мог подпросветиться.
Знаньем? Нет, делами прирастали,
Люцифера так позабыв печали.
MCXVIII
И не зря заплакал Люцифер. –
Фáтиху с Небес мы получили.
Пусть и не оценит лицемер,
Верой кто наполнен – оценили.
Спросят дети дьявола о плаче,
Не расставшись с мыслью об удаче.
Мусульмане не оценят дар,
Силы вложат все они в удар.
И как древние народы Бог накажет
Мусульман Последнего Пророка.
Да забыли милость Бога Ока,
И на это их отец укажет –
Вся хвала – Аллаху, что миров
Есть Господь. Аятом здесь суров.
MCXIX
Так в начале Сýры говорится.
Дети дьявола отчаянья не знают. –
То, что мёртвый снова воскресится
Мусульмане скоро не признают.
И Аллах их уничтожит так,
Как и древних. Думает простак.
Знает дьявол, что тому – не быть.
Ведь Аллах научит говорить –
Дня Суда Аллах ведь Господин.
Есть такой Аят и он приходит,
Место в Фáтихе легко своё находит,
Пусть чудесен там не он один.
Семь Аятов в Фатихе – сказали,
Не другим, себе напоминали.
MCXX
Идолам заставят поклоняться
Мусульман, так дети говорят.
И мечтам таким не исполняться –
Фатихи ниспосланный Аят –
Лишь Тебе всегда мы поклонялись,
Бог Единственный, и в этом мы признались.
Плачет дьявол – выхода там нет,
Знает он. И это – не секрет.
Дети неуёмные решили,
Что затянут ленью род людской,
В результате станет он такой –
Повеленья Бога все забыли,
Перестанут это исполнять,
С Небом будут этим враждовать.

MCXXI
И за это уничтожит Бог.
Знает дьявол – это не по силам,
Ведь Аят нам прочитал Пророк,
Всех чертей отправивши к могилам –
Лишь к Тебе о помощи взываем.
Демонов остаток отправляем
За отцом, уйдут на рандеву.
Вряд ли – в радость, счастье, пахлаву.
С истинного сбить хотят Пути.
Дети дьявола за дело взялись рьяно,
Поздно иль как раз, а, может, рано.
Мимо Фатихи им не дано пройти.
Дьявол, их отец, Аяты знает.
Детям в наставленье прочитает.
MCXXII
О Аллах, наставь на Путь нас всех
Истинный, который Ты лишь знаешь,
Милости Твоей. Совсем не тех,
Кто – заблудший. Их Ты покараешь
Вместе с теми, кто нашёл Твой гнев.
Плачет дьявол Милость ту узрев.
Выхода не видит и не знает,
И детей своих не унимает.
Наущеньем коли смог отец
Áдама изгнать из Рая ране –
И они найдут на поле брани
Для потомков тех людей конец.
Ведь земля – не Рай, здесь всё труднее
Для людей. Для демонов – милее.
MCXXIII
Не поверил дьявол. Закричал.
И на целый год ушёл в пучину.
Целый год тот отпрыск его ждал,
Чтобы прояснил для них картину.
Думал – средство от людей нашёл,
Хитростью Алхам не превзошёл.
План такой, где Бога ослушанье –
Радость сердца, где людей собранье
Вместе с тем – уста их отвратить,
Чтобы каяться все люди не хотели,
Наказаньем в этом преуспели.
План такой, людей чтоб погубить.
В древности тот план народ губил,
Только дьявол кое-что забыл…
MCXXIV
Радость, смех и бурное веселье
Прерывает с неба Сам Аллах,
Рано справили пустое новоселье,
И мечты развеялися в прах.
Пусть народ забыл про покаянье –
В силе будет Бога обещанье –
За Алхам прочитанный простит,
Даже смерть коль там опередит.
Умер человек без Истигъфáра.
Знает пусть народ. Он – Милосерд,
Всепрощающ. Молнией побед
Разлеталась на кусочки фара
Дьявола, чтоб мрак не излучать.
Омовеньем встань Алхам читать…
MCXXV
Автор Мустадрáка – Нисабýри,
К Двум Сахúхам, в Четырёх Томах,
Был подобен Океана буре,
Объяснив подробно в двух словах.
Вместе с ним другие, говорили –
Что в Алхаме мы не находили,
Семи букв там не найдёт никто,
Счастьем пусть отмеченный в лото.
«Са», что шепелявый, и – «субýр»,
«Гибель». «Джим» ты тоже не находишь,
«Джаханнáм», что «Ад». И не подходишь.
«Ха» – «хизú» продолжит этот Тур.
Что «бесчестие» в лексическом значеньи.
Два по два останется в прочтеньи.

MCXXVI
«Зейн» – «зафúр», «дыхание у Ада».
Буква «шин» – «шахúк» «рыданьем» будет.
Буква «за» – гяурова награда,
Что «лязá» и «пламенем» прибудет.
«Фа» – «фирáк», «разлука, расставанье».
Семь – для счёта. Это ли признанье
Ждал неверный, с ним и атеист?
Есть – что есть. Я – гид, а не турист.
День и час – когда их разлучат.
Тридцать дробь Четырнадцать Корана
Без кавычек. Поздно или рано,
Мрак от Света этим отличат.
Семь ворот у Ада избегает
Тот, кто Фатиху в Исламе прочитает.
MCXXVII
Этих букв в Алхаме не находим,
Так ворота Ада обойдём.
Лишь в Пророке Светом мы восходим,
Лишь Пророком к Богу и дойдём.
Истигъáза – сотни три преград
Между мной и дьяволом. Не рад.
Сколько же меж Небом и Землёю
Времени – пути?.. Узнать с тобою,
Между каждой парой будет так
Из преград, не сосчитаешь,
Триста там на сколько умножаешь?
В математике я был всегда дурак.
С концентрацией вниманья коль сказал –
Дьяволу преграды те создал.
MCXXVIII
Басмалá. Что Бисми Лляхом знаем,
И Рахмáн, Рахúм там не забудь,
И язык арабский так признаем.
Мы же – в Гъáджаме наш пробиваем Путь.
Есть – Арабский. Мир же остальной
Будет – Гъáджам, лингвою такой.
Хоть всего по-русски не сказать,
Милость Бога есть, чтоб побеждать.
Стиль и ритмы Стана беспристрастны,
И хорей попроще дело знает,
Тем оркестром ловко управляет
Многие, пускай, и безучастны…
Многих тех – Пророки не будили.
Умерли давно и всё забыли.
MCXXIX
Ты – живой ли сам? Чтоб говорить?
Трудно мне сказать. Для рифмы бишь,
То живым видней – тому и быть,
Сплинтер был Сэнсей, хоть родом мышь.
Род стремленьем многим открывали,
И в Орде все Субудая знали.
Пусть не знатного был рода и простой,
Для Истории у Мира станет свой.
Гордость отмети. И остальное,
Всё что будет к Богу там помехой,
В мире плача толикою смеха
Там Великий обретёт другое.
Тем Великим пребывает Свет.
И другого в мире этом нет…
MCXXX
Битва Духа истязает снова,
Ближе к Фúкху дело остаётся.
Чтоб пробиться в Небо мощью слова
Долго спать Гъарúбу не придётся.
Дела хоть не делал он давно –
Техникой продвинулось Кино.
Спать, не спать, движеньем что ужасно –
Ведь молчанье в тишине опять прекрасно.
Красен Яхонт для достигших вновь,
Что Рубином алым наливаясь,
Неприметно, просто представляясь,
Перейдёт в Заветную Любовь.
Та Любовь, Махáбба что Затúя,
Сверхтяжёлых Битв перипетия…

MCXXXI
И Удары той Судьбы слабеют что ли?
Или я убит давно и похоронен?
В столкновеньи Милости и Воли –
Лишь к Прощённым Бог был благосклонен.
Стих спокоен бурей Океана,
Дверь открылась поздно или рано?
А она открылась и зовёт –
Фикх и Сод, да Апологий род.
За неделю Стан один записан, –
Семь Десятков и за день бывало,
И про то История сказала, –
Армиям с Фронтами будет придан.
Две строки в конце для поученья
Будут тем инжиром для варенья…
MCXXXII
Если… Продвигаться непрерывно,
Бесконечность в Деле Том имелась.
Солнца луч освéтит где унывно,
Где с хореем строчка эта спелась.
И остановиться не придётся,
Сердце новым веяньем пробьётся.
Что по сути – старое опять,
Дважды два по новой посчитать.
И считали, и считаем снова.
Беспрерывно, лени в том не зная.
Центрифугу сердца разгоняя,
Истекая мощью новой Слова.
Мощь та новая откуда приводнилась?
Может, в той Пустыне мне приснилась?..

Продолжение
MCXXXIII
В грогги был не раз отправлен
По привычке той Судьбою.
И нокаутом задавлен,
Здесь лежу по над тропою.
Биться долго и достойно,
Не сложившись рукомойно.
Кухня Духа – есть такая,
Не нужна уже другая.
Долго масло выбивали,
И глагол тот – поудачней
И значением прозрачней,
Пусть значенье не признали.
Кто признанья дожидался –
Не барахтался, а сдался.
MCXXXIV
Некогда признанья ждать,
Станом в Сод уж упираясь,
Так и хочется сказать –
Что Тумéном наслаждаясь.
Десять Тысяч Станов в ряд –
Тем Туменом в ночь горят.
В день горят без перерыва,
И не видится надрыва.
Бог давал легко с тобой.
Щедрый в деле бесконечном,
Для меня-глупца в беспечном,
Далеко уж над луной.
Стадий много миновало,
Книга та про то сказала…
MCXXXV
Битва длится до победы.
И до смерти может длиться.
Не нужны мне в деле Веды,
Чтоб в Алхаме раствориться.
Истину кто жаждет снова –
Тот пробился мощью слова.
Остальным же – остальное.
Мне зачем оно такое?
И тебе навряд то нужно.
Да тебе решать придётся,
Мало дней уж остаётся,
Дочертить чтоб Сод окружно.
Мне б газели написать –
Хоть Хафúзом и не стать…

MCXXXVI
Стан и Шáмиль, также Бейт
Делу счётом помогают.
Кавалерии той рейд –
Так должки всем возвращают.
Апологии страна
Будет Шáмилем сильна.
Но туда добраться надо
Спелой гроздью винограда.
Карандаш в руке застыл…
Долго он лежал без дела
И теперь упёрся смело
В лист, что сердцу был так мил.
Смерти нету притяженья
Победившему сомненья.
MCXXXVII
И Пророк опять доволен…
Милость Бога – Безгранична…
Раб – свободою неволен
В Книге этой постранично.
И колец уже Четыре,
Все – златые в этом мире.
Мощь такую не сдержать, –
Буду Бога поминать.
Лишь для этого родились,
Кто не верит – путь иной,
Мне – не друг, и за стеной,
И дела вдруг упростились.
Весь таўфúк тайсúром вбил
Сам Аллах и окрылил.
MCXXXVIII
Триста Станов в Абсолюте
Нам до Фúкха записать,
Чтоб в Дамаске и Бейруте
На кириллице читать.
Шар большой земной, я знаю,
Города пересчитаю.
Есть Дубай, Сеул, Пекин…
Континентов господин –
Вся Евразия без края
Может смело дотянуться,
Океаном капли блюдца.
Знать, задумка там такая
У вселенной всей Творца,
Что прислал и нам гонца.
MCXXXIX
Свежесть море оживляла,
Рыбка плавает довольно.
Только поднятость забрала
Бьёт по лицемерам больно.
Разогнался пароход
Потихонечку вперёд.
Стана силу ощущает
И теченьем направляет
Мирозданья тихий звук…
Тишина всегда и разом.
Пусть невидимым рассказом
Прояснилось всё вокруг
Вдруг и сразу до предела –
Знать, Стрела, всё ж, долетела.
MCXL
Жизнь прошла или проходит
Есть себе кто говорит.
И себя тоской изводит
Не один младой пиит.
Жизнь пройдёт или прошла –
И опять не подвела.
Лишь бы делом был бы занят,
Закопав всей лени знамя.
Делом Бога убедить
Не всегда – но удаётся,
Коль намеренье пробьётся,
Эго Светом чтоб убить.
Не всегда то удавалось.
Но кому легко давалось?

MCXLI
Нелиричным отступленьем
Станы нелегко латать,
Где поверженный сомненьем
Не научится летать.
Мне летать не запрещали,
Хоть и воли не давали.
Воля ж – вовсе не нужна,
Если с Богом не верна.
А верна – тогда тем паче.
Воли Бога мне хватало,
Звёзды с неба насыпала,
Только так и не иначе.
Жёстким снова становлюсь?
Ведь смеюсь, совсем не злюсь.
MCXLII
Не поверят? Да и ладно.
Ведь Пророка мне хватает.
А другим, живущим складно,
Лишь бумага помогает.
Что раскрашена в цвета,
Пусть купюра и не та.
Ведь шутить и я умею,
Не люблю хоть ту затею.
Но для пользы дела раз
Пошутит и мне придётся,
Чтоб на небе то же солнце
Указало на Кавказ.
Где Япония – я знаю,
Потихоньку доплываю.
MCXLIII
Не подводной субмариной,
А веленьем Божества.
Удручённый же рутиной,
Не приемлет естества.
В Сýре – Исму Áгъзам есть,
Ей одной такая честь.
Дорог потому Алхам,
Фатихой что людям дан.
Имя Бога то – Велико,
Самым можем мы назвать
Величайшим – это стать.
Коль попроще – солнцелико.
Исполнению желаний –
Ключ всегда, среди преданий.
MCXLIV
И в «Джауáхир уль-Магъáни»
Сто Седьмая есть страница
Томом Первым в этом Стане,
Чтобы сердцу светом влиться.
Я ж – читаю из Талхúса,
Не бывает плов без риса,
Мясо хоть – король еды,
Так не путаю следы.
Тот, кто знает, разумеет,
Счастьем, в общем, наделён –
Нужен будет в деле том,
На него и возымеет
Силу сказочный Бустан,
Что расскажет Шейх Хасан.
MCXLV
Шазилúйский, Кадирúйский
Тарикáты все при нём.
И, конечно, Накшбандийский.
Что оставлен на потом.
Всё в Талхúсе том сказал
И подробно описал.
Лишь бы сердце чистым было.
Освятись его могила…
Власть Советов не щадила
В годы власти никого.
Старца сирого того
В лагерях своих убила.
Сирым быть пред Богом – свято.
И дороже Рая, злата…

MCXLVI
Быть Факъúрами хотели
Все Святые, что до нас.
В этом деле преуспели.
Пусть Япония, Кавказ.
Нищий, в Боге что нуждался,
Нищетою и добрался.
Сирым быть не каждый может,
И не всем Аллах поможет.
Малым чтобы обходиться,
Смерть Зелёная в конце
У квартета и в венце.
Чти хадис, чтоб просветиться.
Да к Алхаму мы вернёмся,
В Милость моря окунёмся.
MCXLVII
Словно весь Коран прочёл
Тот – кто Фáтиху читает.
И вдобавок приобрёл –
Что весь мир приобретает,
Восхваляя Бога вновь.
Такова Его Любовь.
А в Коране – букв много,
И туда лежит дорога.
Триста тысяч, двадцать есть,
Тысяча ещё в придачу,
Семьдесят пять осталось в сдачу –
Каждой букве будет в честь
Семь дворцов и райских дев,
Математику презрев.
MCXLVIII
Миллиона два и четверть
Там почти без четвертинки
У тумена. Скажем – вот ведь
Развесёлые картинки
Для читавшего в намазе.
Всё удвоится по фазе
Сидя станет коль читать
И молитву исполнять.
Если стоя, то – в четыре.
Если ж будет джамагъáт –
Всё умножат много крат –
В двадцать семь. Приличны гири.
И в сто восемь раз умножить,
Тем исходник потревожить.
MCXLIX
Рекягъáтов в день – семнадцать,
Из пяти намазов в день.
Не забудем это, братцы,
Вновь от Солнца будет тень.
И семнадцать на сто восемь –
Калькуляторы попросим
Нам ответ тот привести.
Чтоб с везением – везти.
Тысяча и восемьсот
Тридцать шесть. И на исходник.
Замигает поворотник
От подсчитанных щедрот.
Эту циферку скажу
И на хитрых погляжу.
MCL
Кто не зная прочитал –
Тот такое и получит.
Снова вдвое умножал –
Толкованье знавшим лучше.
Плюс – по двести добрых дел
Он за буковку узрел.
Ангел целый год не пишет
Им грехи. Вновь выше крыши.
Всё – без Исму, что Агъзáм.
Так расчёты приводились,
В них надолго углубились.
Только лучшее всё – там,
Если знать – что Имя чтил,
Что Аллах в ней укрепил.

MCLI
За него – награды много.
Только Он её и знает.
Лишь Святого то дорога,
Он один и понимает.
И читает он Алхам,
Почитая в нём Агъзам. –
Имя Самое Святое
И для Бога Дорогое.
Но и ты, читатель, знай, –
В Сýре этой Имя есть,
Потому такая честь.
Осквернённым* – не читай.
Прочитать без омовенья –
Можно. Нету там презренья.
MCLII
У геенны – семь дверей,
Те Аяты – все закроют.
Прочитать Алхам скорей
Могут все, не все же воют.
Семь Аятов будет там –
Вот такой нам дан Алхам.
От Алú хадис пришёл,
Много чтеньем приобрёл.
Прочитал Таўрáт, Инджúль,
С ним Забýр и весь Фуркъáн –
Всем Небесным Книгам дан
Здесь полёт и полный штиль.
Продолжение придёт
В Стане дальше. Так вперёд.
MCLIII
Словно золотом покрыта
Вся подлунная земля.
Злато это – не зарыто
И не спрятал в деле я.
Всё ушло – во благо дела
Так – как Небо захотело.
Ограждён от Ада он,
Коли был Алхам прочтён.
В Рай войдёт после Пророков
Богатейшим из людей,
И достаточно вестей
Детям, взрослым из уроков.
В дом войдя – Алхам читай
И Къульхý не забывай.
MCLIV
Бедности чтоб избежать.
И добро твоё умножат.
Лишь счастливому – понять,
Остальное же – стреножат.
Есть Амúн в конце пути
И его не обойти.
И в конце его читаем,
И Амином завершаем.
Про него – особый сказ,
Пусть и буквы там четыре,
Пусть и линией в пунктире.
Пусть Япония, Кавказ.
Мал был золотник драгой
В этом мире под луной.
MCLV
Для Амина – стать найдётся.
Пусть не знают в деле том,
Да народ не обойдётся,
Не оставить на потом.
И сказать его – суннéт,
Значит, в мире лучше нет.
Раз Пророк сам говорил,
Джабраúл так научил.
Как скрепление печатью,
На бумаге строен ряд,
Все печати там хотят
В бой пойти отборной ратью.
И Алú нам так сказал,
Всё в Амине объяснял.

MCLVI
Что Амин – печать Аллаха,
Так скрепляет Он мольбу
В помощь созданным из праха,
В помощь Своему рабу.
Моисею Бог сказал,
Что Мусой Коран назвал,
Что Четыре Буквы есть,
Для Пророка будет честь.
Там из Тóры первый знак,
Из Евангелья – второй,
И Псалтырь есть в песне той
Третьей буквой, знаю так.
Из Корана – знак четвёртый,
Набирая обороты.
MCLVII
Моисей тогда спросил –
Что за буквы те, Господь?
И Амин там получил,
Знает Правду кровь и плоть.
И душа ту Правду знала,
И счастливая – признала.
Наш Пророк и дальше скажет,
Про Амин своим укажет.
Что Амин – четыре буквы,
Чтоб спасти людей от бед,
Коих в деле том квартет,
Поважнее злат и брюквы.
Чтоб без веры не остаться –
Тем квартету начинаться.
MCLVIII
И опасность в День Суда
Там – вторая. Третья – Мост,
Чтобы в Рай попасть. Непрост.
Не простая простота.
Вечность там в Аду – четыре.
Неподъёмные то гири.
Сказано ещё для нас,
Чтоб в Амин продолжить сказ.
Знак Алиф найдёшь на Гъáрше,
Мим – на Курс найди дорогу,
Йа – на Ляўх, и понемногу,
Не расслабившись на марше,
До Къалáма мы дойдём –
Нун, конечно, там найдём…
MCLIX
И когда Амин сказали –
Гъарш и Курс, и Ляўх, Къалáм –
Все движеньем оживали
И прощенья просят нам
У Аллаха, что Велик –
Зов от них Его достиг.
Их в свидетели берёт
И грехи для нас сотрёт.
И Архангелов Квартет
Буквы те на лбу имеет,
Где Амин наш – он сумеет
Все грехи свести на нет.
И в поклон земной уйдут –
Там прощенье нам найдут.
MCLX
Уа ля д-дó˜ллин пред Амин…
И Аллах там, знай, клянётся
Всем Величием Своим,
Что – всем Счастье там найдётся.
Коль в заблудших списке был –
Сам Аллах его простил
И в счастливых список Сам
Внёс, хвалою небесам.
Что нам надо? Не хватает?
Чем опять мы недовольны?
Огурцы не малосольны?
Сам Аллах оберегает.
Бисми Ллях, Рахмáн, Рахúм.
Басмалóю мир храним…

MCLXI
В русском тексте рифмой сложной
Сам подстрочник передать
Было бы, конечно, можно
Коли гений мне придать.
Как смогли – так говорим.
И не будет тот судим,
Кто суда сам не вершил
И к созданьям добрым был.
Речь свою так продолжая,
Сад уж виден Басмалы.
Знают соколы, орлы,
В Небе Вечности летая:
Слов – четыре, Девятнадцать
Букв в деле разобраться.
MCLXII
И от Джáбира в хадисе
Весть пришла о Басмалé,
Словно зёрнышками в рисе
Баракáта на земле.
Вот ниспослана она,
И особая страна,
Бог был Милостив ко всем,
Но не праздностию тем –
В этом мире – так. Другом
Только – к верующим был
Милостивым. Не забыл
И сказал Вам и о том.
Смысл вечной Басмалы
Знают соколы, орлы.
MCLXIII
Облака все на востоке,
Ветер стих, на море буря.
Мир животных на истоке
В слухе весь, не балагуря.
И камнями, знай, с Небес
Был побит там каждый бес.
И Могуществом Своим
Бог поклялся, и за сим –
Всё Величие добавил –
Всяку вещь благословит,
Басмалá коль прозвучит…
Точки так Аллах расставил,
Возвеличив Басмалою
Дело всякое, не скрою.
MCLXIV
Сын Масгъýда говорит,
Что Пророк сказал в хадисе,
Всяк учёный подтвердит,
Я ж читал про то в Талхúсе.
Есть в Аду – Забания,
Песнь особая, своя…
Ангелов тех – девятнадцать,
Чтоб мучения набраться
Каждый грешник мог в Аду.
Буквой каждой Басмалы,
Защититься чтоб могли,
В девятнадцатом ряду.
Всё по милости Аллах
Ниспослал рабам в мирах.
MCLXV
Сын Аббáса нам сказал,
Рáсих был он, знай, великий.
На Пророка указал,
Знаньем Бога солнцеликий.
Адского огня не знают
Басмалой коль начинают
Обучение детей –
Басмалу скажи скорей.
Так ребёнка научили.
И родителей его,
И учителя того,
Знай, – от Ада защитили.
Наш Пророк так обещает,
Лучше всех он дело знает.

MCLXVI
Тысячи четыре дел
Нам хороших записали,
Буквой каждой преуспел,
Басмалу когда читали.
И умножь на девятнадцать
Те дела, чтоб разобраться.
И грехов простили столько,
Умножай исправно только.
И ступéней дали нам
Возвышения пред Богом,
Приближения Порогом,
Столько же. Считай уж сам.
И в Ад-Дýр, что Аль-Мансýр,
Всё найдёшь сам, багатур.
MCLXVII
Там же Нáджму н-Насафú
Про Перо легко расскажет.
Мысли собери свои,
Чудеса Аллах покажет.
Жемчуг белый для Пера
Бог избрал. Пошла игра.
То – Жемчужное Перо,
Так небесное добро
В лет пятьсот пути длиною,
И легко исходит свет,
Сохранив чернил обет,
Чтоб понятней нам с тобою.
Бог велел Перу тому
Начертил чтоб Басмалу.
MCLXVIII
Так семьсот проходит лет…
И Перо достигло цели.
И раскроет Бог секрет,
Люди чтоб оцепенели,
И клянётся Бог пред нами,
Всем живым и небесами,
Всем Величием Своим,
Мощью дело завершим:
У Мухáммада Пророка
Из общины кто прочтёт –
Все семьсот годков зачтёт
Чтения – за раз. Высóко?
Прочитал один лишь раз –
За семьсот годин указ.
MCLXIX
Исму Áгъзам – в Басмале –
Перевесит всё плохое,
Что на небе и земле.
И не верь уже в другое.
И хадис так говорит.
В День Суда она гремит,
И приходят с Басмалою,
Всё читая, нам с тобою.
Их хорошие дела
Всё плохое перевесят,
Их от Ада занавесят –
Басмала не подвела.
Только ею начинали
Речи все, так передали.
MCLXX
Течь должно – не выжимаясь,
Чтобы Мáдадом назвал.
Потому не прохлаждаясь,
Перерывом был привал.
Лень нисколько не приемлю,
Мир хотя и не объемлю.
Лишь бы потекла Река
В Океана берега.
Только там растёкся каплей,
Нет иного, знай, Пути,
И иначе не пройти.
Аист в деле был не цаплей.
Был удод там, попугай
И павлин, не забывай.

MCLXXI
Сокол в деле с соловьём,
В розу что всегда влюблённый,
И о том, Бог даст, споём,
Кто Любовью опьянённый.
Я же – не попил доселе,
Хоть в миру все надоели.
Может быть, остался трезвый
Поиграть кому чтоб в нервы?
Я не знаю. Не мастак.
Проповедь не начиная,
Полетела песнь лихая
Та моя, умею как.
Будут Реки, их Четыре.
Басмалой откроем в мире.
MCLXXII
И сказал Аллах в Коране,
Тот Аят легко найти,
Чтобы знали мусульмане
Как до Рая им дойти.
Мáдад нужен, чтоб набраться,
Знаю, будут сомневаться
В мире этом бренном люди,
Не слыхавшие о чуде.
Только нет нам в этом дела,
Свет, что был всегда предвечный,
Пусть до Бога бесконечный,
Потому и движем смело.
Басмалою достигать
Всё легко – коль прочитать.
MCLXXIII
В Сýре с именем Пророка,
Так назвал её Аллах,
И Пятнадцатым для рока
Стал Аят во всех мирах.
В Ночь Мигърáдж, что Вознесенье,
Всем рабам на удивленье,
Оказал такой почёт,
Что Аллах один поймёт.
И вознёс к Себе из Мекки
Дух и тело Мустафы,
Украшением строфы…
Капулетти и Монтекки
Здесь без дела отдохнут,
Бога кто любил – поймут…
MCLXXIV
Не про Кáйса и Лейлú
Речь свою тут поведём,
Всё, что критики свели,
Им оставив на потом.
Много там чудес видал
Наш Пророк и рассказал.
Среди них – одно такое –
Райскою Рекой раскрою.
Приведёт нас к Басмале
Тот квартет из Рек чудесных,
Истиной для лжи отвесных,
Светом Правды на Земле.
В общем, Реки там текли,
Райскими что нарекли.
MCLXXV
И в Раю они текут,
Их Пророку показали.
Описать их сможем тут
Мы строфой своей едва ли.
Только скажем для порядка,
В деле каждом есть укладка.
Описанием слегка
Раззадорим знатока.
Текст по смыслу там такой,
Что в Коране приводился,
Хоть в тафсир не углубился –
Отвечаю головой.
Всё в Танбúхе то найдётся,
Прочитать кому придётся.

MCLXXVI
Правоверным Реки есть,
Что в Раю, за жизнь благую.
И с Речной воды там честь,
Первой что, чрез запятую.
Цвет и вкус там не менялся,
Запахом не задыхался
От неё кто видел раз.
Не Япония, Кавказ.
И с земною – не похожа,
Хоть вода речная та же,
Иль – почти, попроще скажем,
И красавицы, знай, кожа –
С носорогом не сравнить,
Там и там хоть кожей быть.
MCLXXVII
А Молочная Река –
Молоко там не скисает,
Знаю то наверняка –
Видел сам Пророк и знает.
Вúнной будет Третья там,
Что из Рек. Не господам
В этой жизни так привычным
Алкоголем горемычным.
Горькое и запах тот
Неприятен пившим будет,
Ум легко такой забудет
И скажу здесь наперёд:
Райское же – не пьянит,
Пить приятно, не горчит.
MCLXXVIII
И Четвёртая Река
Там – Медовая для дела,
Коль легка моя рука –
Можно дальше двигать смело.
Мёд там – чистый, воска нет
И без примесей. Секрет.
И спросил у Джабраила
Наш Пророк, где в знаньи сила, –
Где начало все берут?
И куда квартет впадает?
Джабраил не всё там знает –
Лишь в Каўсáр что попадут
Может точно он сказать.
Про Исток – Аллаху знать…
MCLXXIX
И Пророк просил Аллаха.
Тут и ангел появился,
И забилась сердца птаха,
Знанья небосвод раскрылся.
И Пророк закрыл глаза…
Как чудесна Бирюза…
Ангел так ему сказал.
Так немножечко прождал.
Попросил потом открыть
Он глаза для проясненья –
И до Дня у Воскресенья
Будет что переварить
Умным, кто с умом в ладах.
Был я сир, не при делах.
MCLXXX
Рядом с деревом стоит
Наш Пророк и наблюдает –
Купол жемчугом блестит,
Белый что, и ослепляет.
И врата там – изумруд,
Что зелёный, будут тут.
И замок – красно-златой,
Сорт у золота такой.
Купола размер укажем.
Был настолько он велик –
Джиннов и людей настиг.
Объяснить себя обяжем.
Что та фраза означала
Самому б понять сначала…

MCLXXXI
Коль всех джиннов и людей
Одним махом разместить –
Словно птичка воробей
На горе, чтоб объяснить. –
Купол тот велик настолько.
Грецкому ореху только
Брошенным быть в океан –
Был пример другой нам дан.
Вот таков размер его.
Так огромен купол тот
Жемчугом из года в год,
Даже более тогою
Из-под купола текут
Реки те, избегнем смут.
MCLXXXII
Наш Пророк хотел уйти,
Ангел внутрь предлагает
Мустафе для нас войти
И ответом облегчает,
Что замок открыть несложно,
Басмалою то возможно.
И Пророк наш подошёл,
Так сказал и внутрь вошёл.
Во дворце угла четыре,
Речки там и вытекают,
Угол свой приобретают
Для порядка в этом мире.
И Пророк наш поглядел –
Ангел более хотел.
MCLXXXIII
Снова поглядел Пророк –
Басмалу на стенах видит,
Благосклонен к Умме рок
Мусульманской, не обидит.
Водная река течёт –
В слове первом, знай, народ,
Буква Мим – прям из неё,
Пробуждая забытьё.
Буква Ха – Река Молочна,
Мим Рахмáна – Вúнна Речка,
Мим Рахúма – здесь утечка
Мёда в Рай, скажу Вам точно.
И тогда Пророк узнал,
Басмалá – для всех начал.
MCLXXXIV
И Аллах сказал ему,
Чтобы знал Его Любимец,
Всем, кто скажет Басмалу,
В Умме нашей – есть гостинец.
Коли сердцем чистым скажет –
Бог испить ему прикажет
Из четвёрки этих Рек,
Что прохладою у век…
И в Хазúнат уль-Асрáр
Можно полностью найти,
Рýхуль, что Баян, прочти –
Знаний всё бесценный дар.
Я ж привёл Вам из Танбúха,
Здесь рассказ закончу тихо.

Гъазым – Великий
MCLXXXV
Нрав его – великий очень,
О Пророке говорится.
Нет речей за между прочим
В Книге Бога, знай, страница.
В Сýре Къáлам тот Четвёртый
Есть Аят, Столпом Заботы.
Буква неспроста заглавна,
Не поэтом своенравна.
Банк – с большой, и Президент.
Много в мире величин
За отсутствием причин
Претендуют на контент.
К Богу в Рай – не приведут.
Потому – с Заглавной тут.

MCLXXXVI
Бог – Великий, Он – Гъазым.
В СССР – писали с малой
Буквы, прямо говорим.
Со страною что той стало?..
Ничего, уж нет её.
Коммунизма забытьё.
Междометий стройный ряд
Подзабыл партийный брат.
Всё там партия решала:
Бога – нет, и нет заглавной,
И религия бесправной
Падчерицей выступала.
Да вот мачеха скончалась,
Не испытываю жалость.
MCLXXXVII
Бог – остался. Как и был.
Ничего не изменилось.
В Судный День людей судил,
В завтра прошлое открылось.
Был велик Союз могучий?
Да рассеялись те тучи.
Нет генсеков и царя,
Рюриков запомнил я.
Дом Романовых столетья
Простоял стрелы излётом,
Непонятным поворотом
Революций лихолетья.
Рим, потом Каракорум
Навалили сильным дум.
MCLXXXVIII
Дескать, жизнь – всегда такая…
В годы силы и расцвета,
Справедливость попирая, –
Расплатись теперь за это.
Бог – всегда был справедлив,
Не тиран, не горделив.
Он – земным царям давал
И на «вшивость» проверял.
Поумнее кто – бежали,
Не хотели царский трон,
Да судьбы был ход решён,
Честь свою коль не теряли.
В списке праведных царей
Мало места и людей.
MCLXXXIX
Бог Гъазымом может быть.
Подлецу «великим» стать –
Надо будет заплатить,
Панегирик сочинять.
И никто его не знает
Из народа, не читает.
Обмануть людей – нельзя.
Всё ж, пытаются, друзья.
Всё «великим» быть неймётся,
Сам – не может. Так топи
Всё Великое в степи?
Заплатить потом придётся.
Богомольцы и цари
Расплатиться не смогли.
MCXC
Про царей уже сказали,
Богомолец тут при чём?
Коль с Пророком воевали,
Со Святыми – на потом.
Та же зависть и стремленье
К власти, то же упоенье.
Да Великим стал Пророк,
Абу Джахлю не помог
Весь его потенциал –
Слава, власть, деньга и сила.
Не его судьба любила,
Не его Аллах избрал.
Завистью к Пророку жил,
VIP геенны заслужил.

MCXCI
Ну а далее – Святой.
С ним «учёный» воевать
Будет с завистью такой, –
Хоть сегодня отпевать.
Быть «великим» сам он хочет,
Всё величие пророчит
Он себе лишь одному –
Что-то вспомнил Сатану.
Тот примерно точно так
Над другими возносился,
Гордостию укрепился,
Чтобы дать всем людям знак:
Кто Великий – Бог решает,
Кто не в списке – отдыхает.
MCXCII
В списке том ещё – Коран,
Сýра Хиджр есть такая,
И Аят такой там дан,
В книгах я нашёл читая.
Бог – понятно что Гъазым,
Всё об этом говорим.
Сýра – Уáкъигъа. В намазе
Будет место этой фразе.
Рáббияль Гъазым в поклоне,
Что Рукýгъом называем,
Коль молитву исполняем.
И на этом славном фоне
К нам пришёл Аят Курсú –
Слово там в конце прочти.
MCXCIII
Он – Аллах – всего превыше,
И Величьем – Величайший.
Поутихли сразу мыши,
Нотой утонули в фальши.
Ничего, не пропадут –
Сыр ведь скоро завезут.
Ожидают очень быстро
Той надеждой атеиста,
Лицемеровой звездой.
Мир устроил Боже так.
Я – помощник, не мастак.
И люблю жить тишиной.
В Ас-Сафú разговорился,
Бога план так воплотился.
MCXCIV
В общем, наш Пророк – Гъазым.
В плане нрава и почтенья.
О правах поговорим,
Воздавая все моленья.
Пусть – Маўлид, Аминтазá,
Музарú. Всё – Бирюза…
Да воспеть его не сможем
Так – как надо… Крылья сложим…
А не нравится кому –
В Судный День на Арасате
Призовут таких к расплате,
И оставим посему.
Пусть в Коране нам найдут –
Текст прямой, и всем прочтут.

Мольбы к Богу и их принятие
MCXCV
На четыре вновь столпа
Мы в хадисе опирались,
Поутихла чтоб толпа,
В небо чтоб не разлетались.
Знавших знанье – первым там.
Справедливостью царям
Строчка будет там вторая.
Щедрость богачей у края
Будет третьей там строкой,
Всё в Танбúхе мы находим
И оттуда текст приводим,
Том лишь Первый сам открой –
Сто и восемьдесят два.
Остаются – фукъарá…

MCXCVI
Фукъарá – познали Бога,
Их мольбы есть Столп Четвёртый.
Нам туда лежит дорога,
Набирая обороты.
Где Правитель Справедливый?
Хоть и были терпеливы –
Не находим в мире мы,
Ожиданием сильны.
Есть пока ещё Алúмы –
Делом знанье утверждают,
Расхожденьем не страдают,
Богом потому любимы.
Щедрый есть ещё богач –
Просто так даёт, без сдач.
MCXCVII
Остаются – фукъарá.
Свет у Святости Особой,
Непростая там игра,
Не откроют нам засовы.
Ничего про них не знаем,
Лишь крупицы собираем.
В общем, есть такой народ –
День за днём, из года в год –
У Аллаха в мире нашем.
Да молчанием Святой
Наделён сверх меры той.
Потому за них и скажем.
Им ведь с Богом интересно,
Жизнь подлунная так пресна…
MCXCVIII
Их глава – во всех мирах,
Обстоятельствах, событьи –
Наш Пророк. Во временах
Вечностью для них укрытье.
Рýхуль, что Баян, читавшим,
Знаньем Истину познавшим,
Суть мольбы любой ясна –
Есть там главная струна –
Попроси Любимцем Бога.
Пусть – Пророк, Святой, аскет,
Лучше в мире кого нет.
И открылась так дорога
Для мольбы, чтоб у Творца
Принят был тот зов истца.
MCXCIX
Рядом с Рáўдой был Мансур,
Где могила у Пророка,
И совсем не чересчур
Сделал видимым для ока
Случай тот для всех Аллах,
Знать Опору чтоб в мирах.
Попросить он Бога хочет,
Направлением хлопочет.
К Кябе – грудь, спина – к Пророку?
Иль спина на Дом Аллаха
И лицом к Пророку?… Страха
Хватит здесь любому року.
И Имам там проходил
Мáлик, что весь мир почтил.
MCC
И его спросил правитель.
Слышит он ответ прямой:
Он – Адáма избавитель,
И лицом к нему ты стой.
Пусть Каáба, остальное.
Где Пророк – всегда иное.
И Халиф так поступил,
Тем Пророка он почтил.
Ведь Адáм просил Пророком –
Бог Мухáммада, прости.
И открылись все пути
Неспроста, не ненароком.
И спросил Адама Бог –
Мустафу узнать как смог?

MCCI
Ведь Мухáммад – не родился,
Хоть и духом сотворён.
В теле он не утвердился,
Не известен людям он.
Да Адам его видал
Имя сразу – как воспрял.
Только он глаза открыл –
Имя видел, не забыл.
Место Гъáрша то – особо,
Где то имя он прочёл,
Этим счастье приобрёл,
Только знатная особа
Может так туда попасть,
Ведь над этим – Бога власть.
MCCII
И в итоге – Бог простил,
Принял то Он покаянье.
И меня так научил,
Чтоб в грехах нашёл призванье.
Кайся много, ежечасно
В сердце тихо и негласно.
И проси Пророком вновь
Обрести Его Любовь…
Сколько ж лет Адам молился,
Сколько времени в слезах?
Счёт – в столетьях. Не в годах.
За мгновенье Свет пролился,
Где бывает наш Пророк,
Вот такое хочет Бог…
MCCII
То же самое – Святой.
В силу святости, конечно.
Нотой был он в песне той,
Что – Пророк. Остроконечно.
И всего один пример,
Стихотворный чтоб размер
Поддержать Святого чудом,
И такое не забуду.
Долго просят люди дождь,
Нет ни капли, туч не видно,
Может, стыдно иль обидно,
Да нашёлся в деле вождь –
Боже, пожалей людей
Тем, что в голове моей.
MCCIV
Дождь полил как из ведра,
Начался почти мгновенно.
И подули тут ветра
В сердце, пусть попеременно.
Что же в голове его? –
Глаза два. И ничего.
Баязúда глаз видал,
Баязидом дождь достал.
Очень просто. Времена
Нынче на дворе иные.
Глухи, слепы и немые,
Вся земля – одна страна.
Среди них брильянт найдётся,
К Богу лишь такой пробьётся.
MCCV
Со Святым кто враждовал –
Бог ему войну в хадисе
Том священном обещал.
Не ячмень. Не просо в рисе.
И мольбу таких принять?..
Бог – Один. Ему решать.
Фараону дал Он Нил,
Что под пальчиком ходил.
И заблудших хор мольбы –
Просто удовлетворить.
Бог сказал. Тому и быть.
Может быть, не понял ты.
Бог их слышать не хотел –
Дал им просьбы их в удел.

MCCVI
Просьбы верующих любит,
Голос хочет слышать Он,
И ответа час наступит,
Коль настойчив и силён.
Потому не всё так просто
Цифрой вала для прироста.
Тем не менее, скажу
То, что в книгах нахожу.
Есть – места и времена.
Вероятность больше там
Получить и мне, и Вам.
Так ногою в стремена.
Наш Пророк так научил
И завесу приоткрыл.
MCCVII
Коль Каáба нам видна.
И в мечети Аль-Харáм,
Просыпайся ото сна,
Чтобы стать из мусульман.
И в мечети у Пророка,
И в Акъсá – всё милость рока,
И в Ангъáм между словами,
Что «Аллах», найдёшь в Коране.
И в тауáфе, в Мультазáме,
И внутри Каáбы тоже.
И Замзáм нам в том поможет,
Рядом постоим коль с Вами.
Кто испил его воды –
Будут приняты мольбы.
MCCVIII
Между Сáфуа и Маруá,
У макъáма Ибрахима
Сзади, говорит молва,
Место Богом то Любимо.
И под жёлобом Каáбы
Не забыли с Вами дабы.
И в Минá, Муздалифá –
Так учил нас Мустафа.
В джамарáт – камнеметанье,
Сатану где побивают,
Все паломники то знают.
И особое признанье
У могил Пророков, знай,
И Святых. Не забывай.
MCCIX
Про места уже сказали.
Кто захочет – тот поймёт.
Времена теперь настали –
Обещанием вперёд.
В ночь на пятницу и день
Позабудь покой и лень.
Меж азáна с икъамáтом,
На намаз готовясь с братом.
Коль поднялся на минбар,
Чтобы хýтбу прочитать
В пятницу имам. Признать
Снова Бога редкий дар.
После фáрда у солята
Время для мольбы, ребята.
MCCX
В оба Гъúда – день и ночь.
В первый день, последний – года.
Ночь Мигърáдж чтоб нам помочь
Бог избрал так для народа.
Не забудь про Бараáт –
Этой ночи очень рад.
В дождь, а также в разговенье
Будет Бога предпочтенье.
И в земном поклоне, знай,
Что в намазе ранг особый, –
Злато высшее, без пробы.
И среду не забывай –
Между зýхром с экинди
К Богу ты с мольбой иди.

MCCXI
Вкратце в книге так сказали
Про места и времена.
Ценность также указали
У мольбы, чтобы ясна.
Ничего дороже нет,
Знай, для Бога, белый свет.
Коль врата мольбы открыл –
С ней и Милость Бог делил.
И проси ещё здоровья,
Защитить проси от бед –
С Богом наш таков обет,
И не бойся многословья.
Знай, что гневался Аллах
На не просящих в мирах.

Фаттабигъуни – следуйте за мной
MCCXII
И – фаттабигъýни. Трудное начнём.
Шах Накшбанд. Его тогда спросили,
Накшбандийским чтоб идти Путём
Что им делать? Дверцу приоткрыли. –
Сýнне следуйте Пророка. Вот и всё.
Накшбандией наше забытьё.
Шах ещё так людям говорил,
Дверцу ту иначе приоткрыл.
Кто откажется от нашего Пути,
Метода познанья, единенья
Полного с Аллахом без сомненья –
От Ислама может отойти.
Что Али Имран нам говорит –
Шах Накшбанд прекрасно подтвердит…
MCCXIII
Снова сменим ритм. Едва ли
Унесём, что слышим мы.
Всё Святые нам сказали,
Лишь бы были мы живы.
Следовать за ним сказал
Сам Аллах и приказал.
Всё в Аяте Тридцать Первом
Лицемерам бьёт по нервам.
Есть ещё – Тридцать Второй,
Где неверными Бог кличет
Отвернувшихся. Обличит
Много там – да головой
Будет, как всегда, расплата
На майдáне Арасата.
MCCXIV
Как идти там без Любви?
Как последовать ты сможешь?
Объясни. Дела твои
И мои в кладовку сложишь?
В общем, главное – Любовь,
Без неё в цене и кровь
Мертвеца навряд ли будет –
С нас, умерших, не убудет.
Коль Аллаха вы любили –
Тот Аят нам говорит,
Этим станет знаменит, –
То за мною бы ходили.
Чтоб Аллаха полюбить –
За Пророком нам ходить.
MCCXV
Следовать. Во всём. Всегда.
Вот теперь я понимаю
Накшбандиева вода
Почему текла всё с краю.
Много ль следует за ним?
Хоть об этом говорим –
Поседеть нетрудно будет,
И себя такой забудет.
Слышали. Сказали «да».
А вот дела не видать.
И пуста делов тетрадь.
Впрочем, в общем, как всегда.
Люди часто говорят,
А деяния – молчат.

MCCXVI
Кто любил – тот вспоминал.
Естества закон простой.
Бегал, прыгал, пусть молчал –
Сердце-то всегда с тобой…
Кто же ты – дунья иль Рай?
Счастлив? – Бога выбирай.
Путь к Нему всегда один –
Мустафа, наш господин.
Для Пророков и бактерий,
Для сверхновых звёзд, течений
И Рентгена излучений –
Только он. И нет мистерий.
Так Аллаха его избрал
И Мухáммадом назвал.
MCCXVII
Где Любовь – там нет замен,
Нет размена, сдачи нет.
В мире этом перемен
Содрогнулся вдруг аскет.
Где Любовь – там нету пользы,
Рифмой сложной мимо вскользь я.
Нету ранга и почтенья,
Гравитаций притяженья.
Цель – без денег, почитанья
И духовного развитья,
С королевой чаепитья
И без всякого признанья.
Так в Хулáсате читал,
Шейх Хасан нам рассказал.
MCCXVIII
Просто – человек хороший.
И за то его люблю.
Не калоши для Тотоши
Курсом доллара к рублю.
Ничего, представь, не может –
Вряд ли он тебе поможет.
Но – Хороший Человек,
Любишь если – станешь век
Для секунды в бесконечность…
Коль такого ты найдёшь –
И меня с собой возьмёшь,
И пойду, забыв погрешность.
Математику ценил
В век наш люд и «умным» был.
MCCXIX
Просто так – не понимает,
Математикой живёт.
Калькулятор отдыхает,
Человек всё сам поймёт.
Ради Бога. Выбор есть.
Да по выбору и – честь.
О Любви не говори
И слова побереги.
Над романтиками смейся,
Дескать, дураки кругом,
Да не примут нас в дурдом.
Ты – забудь. И не надейся.
Теорема у Фермá
До сих пор не решена.
MCCXX
Как Асхáбы быть не сможем –
Те, конечно, Гъурабá.
Лишь усилия приложим,
Чтоб история права
Снова с нами оказалась.
Я – Гъарúб? Какая жалость,
Что рассказ не про меня…
Есть такие, всё ж, друзья,
И в конце пути, в начале –
Сам Пророк так говорил
И два века расчертил –
Был и есть гъариб. Едва ли
Речь такую оценил
Тот, кто денежки любил.

MCCXXI
Нет, не деньги – своё эго.
Список там совсем большой.
Не получишь снова снега
У таких. Иди, не стой.
Лицемерам всех веков
Бога был уклад таков.
Им, конечно, говорили –
Те по-своему цедили.
И Аллах совсем не ждал
От таких ответа, знаю,
Среди них я замечаю
Так знакомый мне овал.
Неужель лицо моё? –
Слишком просто. Не твоё.
MCCXXII
Раз шипов так много в теле,
Что и тела не видать.
И давно, Гъарúб, ты в деле,
Хоть – и не твоя печать.
Бог Всевышний милость явит,
И тебя уже представит
Пустоте, где только есть
Он, Пророк и Шейху честь.
От Пути не отклоняйся,
Много в Ас-Сафú придёт,
И, пускай, не ждёт народ –
Ты брильянта дожидайся.
Для такого Бог послал
Свиток сей, я подождал.
MCCXXIII
В мире образов, поэзий
Я немного заплутал.
Сечи и резни, не рези,
Бейтом книги насчитал.
Передых – и так труднее,
Ведь и нафсу так больнее.
Уразой Дауда вновь
Леденит у эга кровь.
Света запах виден, знаю.
Будет дальше разговор,
Бейтов много в уговор,
И зашёл пока я с краю.
Сод Стрелою возлетит,
Чтобы стал ты знаменит.
MCCXXIV
Ты – Гъарúб. И без сомненья.
Слава всех Небес – Пророк.
Нет в народе разночтенья,
Милостью склонится рок.
Хоть вразброс я записал.
Станы в Книги разбросал –
Сам Аллах получше знает,
Карандаш тот направляет.
До сих пор ещё графит
В нём страницу Бейтом делит,
Мрак что набело забелит, –
Этим станет знаменит.
Ведь Щедротам многим Бога
В Ас-Сафú лежит дорога.
MCCXXV
Тайну мне Аллах открыл
Непонятных диалогов,
Чем так часто я грешил,
Супернаглых монологов
Для меня, как естества.
А разгадка здесь проста –
Бог с Великим говорит,
Монолог ему открыт.
С ним в беседе отвечает
На сомнения и страхи
В ожиданьи Божьей плахи.
Лишь одно меня смущает –
Так, Великий всё прочтёт?
На экзамены придёт?

MCCXXVI
Он такой экзаменатор, –
Что не приведи Господь…
Отдыхает Терминатор
Из металла сделан хоть.
Но на лист кто обижался?
Я как мог – так и старался,
Карандашиком чертил,
Чуть не выбился из сил.
Потому и не заметит
Все огрехи, странный стиль –
Океана полный штиль
Милостью Своей разметит
Бог границы у предела.
Воля так Его Хотела.
MCCXXVII
И – фаттабигъýни – будет.
Есть в запасниках рассказ.
Лицемерам пусть прибудет
От печали в сотый раз.
……………………………….
Сеид Махмуд увидел сон –
Пророк наш в сновиденьи том.
Иль кто-то из мужей Великих,
Сияньем Бога солнцеликих.
И рядом там – стоит один.
Сеид Махмуд хотел пойти
Вслед за таким, да нет пути –
Ведь в век прожили не один.
Бахауддину вслед иди, –
Прикажет тот, – меня найди.
MCCXXVIII
Бахауддина он не знал
На тот момент, сложилось так.
Во сне лишь рядом увидал,
И всё запишет, не простак.
Обложка книги рядом есть
И ей достанется та честь.
Там – имя, облик нарисует,
Наряд его тот лист балует.
И на восьмой приходит год
К нему тот самый человек,
И вспомнит всё, прошёл пусть век, –
Так счастье в мире ход даёт.
И от судьбы Брильянта Грант
Узнает мир, сам Шах Накшбанд…
MCCXXIX
К нему, не зная дом, зайдёт
И в личные покои входит,
И в книгу в руку ту возьмёт,
Себя он в книге той находит.
Так – за желание во сне
Он стал сподвижником. А мне
Осталось в общем досказать –
Из Бухары пошла та рать
С учёным по делам в Ирак.
А по пути село Симнан,
Где проживал известный нам
Сеид Махмуд. Бывает так.
Сподвижник верный Шаха был,
И глас людской то не забыл.
MCCXXX
Ну что ещё добавить мне,
Чтоб милым сердцу показаться?
Всё было будто бы во сне –
Хореем к ямбу возвращаться…
…………………………………….
К хорею снова здесь вернусь
И он один развеет грусть.
И – фаттабигъýни – снова
Здесь пробьётся Мощью Слова.
Следуй. Век хотя иной,
Много в деле там сказали,
На Святого указали,
Не Пророк хоть он, другой.
И намёка здесь хватало
Кто умён. Пускай, и мало.

MCCXXXI
Умных. Вслед для продолженья.
В миллионный раз скажу.
И, воспряв от пораженья,
В деле том в себя гляжу.
Следуй, следуй вслед за ним
В деле Мастером Святым.
Оживить лишь так возможно,
А кругами бегать можно
Коль дурак. Но старый ты,
Бегать вряд ли научился,
Молодым уж разучился –
В общем, просто. Жги мосты.
В сердце. На земле – не тронь,
Адский ждёт таких огонь.
MCCXXXII
Разрушай одно лишь эго,
В мире следуя порядку.
Пусть на небе будет Вега,
Азимут есть в разнарядку.
По кратчайшему Пути
К Цели можно здесь идти.
Не стихами, рифмой сочной,
Пустотой безоболочной.
Содержанием стиха.
Сила ведь внутри бывает,
Понял если – обретает,
И не будет в том греха.
Коли к Богу устремился,
Иттибáгъом тем забылся.
MCCXXXIII
Иттибагъом – что стремленье
Настоящее в делах.
Это сила притяженья –
Следуй – как сказал Аллах.
Не иначе. За Пророком.
Только взыщущим найдётся.
Да и то – кому придётся.
За добычею идти
Ты, конечно, был обязан
И присягою той связан –
Следовать. Но как найти?
Дальше – Бог уже решал,
Тем, кто следовал – воздал.
MCCXXXIV
Как хотел я так – как надо.
Ожиданьем Рай живёт.
В ожидании награда –
Бог ведь только раздаёт.
Получу иль нет – не знаю,
Всё равно вперёд шагаю.
Богу – Богово оставь.
И себя внутри поправь.
Корнем у Любви – лишь Бог,
Песни о Любви я слышал
И своё я там расслышал –
Масло где, а где творог.
Let me wait,
If You’re late…*
MCCXXXV
Был Пророк для нас началом,
Был Пророк для нас концом.
Был прибежищем, причалом –
Так задумано Творцом.
Недовольных с нами нет,
Замолчал апологет.
Недовольных мы не взяли,
Субмариной не всплывали.
И плывём себе, плывём,
Прибывая Океаном,
Автономностью всем странам,
Этим только и живём.
Воздавая Света Храму –
Не закроешь панораму.

Продолжая подготовку
MCCXXXVI
Продолжая подготовку,
Затянули разговор.
Проявлю опять сноровку,
Соблюдая договор.
Легионов строй идёт,
Лязг металла придаёт
Радость сердцу моему
И продолжим посему.
Продолжать легко в Начале,
Середина есть, Конец,
Увертюрою Сердец.
В тишину опять кричали,
Сам Пророк нас пригласил
Потому, что Щедрым был…

Какое деяние наиболее ценно перед Богом?
Самурайский
5-й Легион (строфы 1 237 – 1 545)
MCCXXXVII
Самой ценной – вера будет,
Есть Аллах и есть Пророк.
Знайте это точно, люди,
Благосклонен будет рок.
Атрибутов будет много
И у каждого дорога,
Что Сифáты у Аллаха
И Пророка, вдаль от краха
Глупых крайностью людей…
Бог сидит на Троне скажут,
В Ад себя таким обяжут –
Служба почты и вестей.
Бога – нет на Троне. Скажем.
Гъарш Аўтáдами обяжем…
MCCXXXVIII
Коли вера та чиста –
Примет Бог дела благие.
Выше строчкой простота,
Мы сказали кто плохие.
Кто Пророка принижал –
Тот неверным умирал.
Случай первый и второй –
Куфр явный, бытовой.
Кто умрёт таким, узнает –
Вечность, Ад, поток из лет,
Там дадут про всё ответ.
Только – в Рай не выпускает.
Люди Сýнны веру знали,
Их суннитами прозвали.

Как эго преграждает путь к Богу
MCCXXXIX
Вера в Бога – то Любовь.
И другого не бывает.
Повторюсь опять и вновь,
Карандашик заставляет.
Сердце связано – с одним.
Только тем – кто и любим…
Связь такая сохранится –
Нет другого там влюбиться.
Коли многое любил –
Деньги, власть, богатство, дети,
Уваженье в высшем свете –
Значит, эгом только жил.
Эго там предмет любви,
Тяжелы дела твои…
MCCXL
Та любовь его к благам –
Часть любви к своей душе
Плотской, так скажу я Вам,
Много там чего иже.
Ибо те блага он хочет,
Так о них всегда хлопочет –
То души сладчайший стих,
А не ради их самих.
Перестанет нафс любить –
Та любовь исчезнет тоже,
Сделай же таким, о Боже…
Плакать легче, говорить…
Корня нет – ушла и сила,
Всё оттуда исходило.

MCCXLI
Потому хиджáб – один
Между Богом и рабом.
И не мир нам господин,
Целью быть не может он.
Раз не цель – то не завеса,
Нет такого интереса.
Цель раба – он только сам.
Сам завесой будет там.
Сам, что самостью зовут,
Мы же нáфсом называем,
И ещё как эго знаем,
Много тут имён найдут.
Хочешь Бога полюбить –
Всем желаньям тем не быть.
MCCXLII
Божий раб освободился
От желания души
Целиком. И так открылся
Путь, где вёсны хороши…
И «Предстанье» абсолютно –
Представляется лишь смутно?
Мýтлакъ то Фанóй назвали
Те, кто сами предстояли…
Обусловит же его –
Там таджáлли зáти будет,
Как такое кто забудет?
От Аллаха Самого
Самосущность проявилась –
К Богу так Любовь открылась…
MCCXLIII
То – Махáбба, что Затúя,
Сущностной Любовью звать.
Коль пошла перипетия,
То не будет ощущать
Тот влюблённый без предела –
Милость, боль – ему нет дела…
Так достигнет он Ихляса,
Искренних особа раса.
Богу – только ради Бога
Молится такой теперь.
И одна теперь там дверь.
Не в дарах теперь дорога,
Бед, страданий – не боится,
Уберечься не стремится…
MCCXLIV
Одинаково любое.
Милость пусть, пускай беда.
Есть на свете, всё ж, такое,
Для трамвая провода.
Звать таких – Мукаррабýн,
Под овации трибун
Приближённые к Аллаху
Всем чертям нагнали страху.
В благочестии Абрáр –
Грех для них большой и страшный,
Той не нужно больше пашни –
Страх и жажда там в разгар.
Наказанья что боялись.
К райским наслажденьям рвались.
MCCXLV
И Абрáровы дела –
Всё ж, благие, рассмотри.
Коли там Любовь взяла,
Для таких – одни грехи…
А дела Мукаррабýнов,
Истины одной трибунов,
В Абсолюте все благие.
Так и есть, они такие.
Могут тоже поклоняться –
Страх, желание там есть,
Им – в Бакъá, что Áкмаль, честь,
Суть другая, чтоб равняться.
Пользы для себя не ищут –
Лишь довольство Бога в пищу.

MCCXLVI
То есть – он боится Ада,
Гнев Аллаха ведь в Аду.
Не себя спасать им надо,
Где теперь таких найду?..
Мы от Ада убегаем –
Так страданий избегаем.
Он от Ада же бежит –
Гневом Бога дорожит.
С Раем там – аналогично.
В мир вернуться только должен,
И исход такой возможен,
Стал Святым, всё там привычно.
Но мустáхлик – не вернулся,
Он с Фанá не разминулся.
MCCXLVII
Там стоянки есть в Пути.
Знанье делу помогает,
Пусть – идти иль не идти –
Каждый для себя решает.
Знать макáмы тех Великих,
Светом Бога солнцеликих, –
Польза в деле этом есть,
Поподробней надо здесь.
Описанье, что не опыт,
Я словами передам
Для идущих по следам,
Хоть я сам – серийный робот.
Здесь поможет Къутб Мастýр*
В расставлении фигур…

Ступени на Пути к Богу
MCCXLVIII
У Имён Аллаха, скажем,
Сущность истинная есть
С качеством особым. Важен
Тот аспект, отметим весь.
А макáмов-степеней
Будет семь, что веселей.
Направлений-сáйр, похоже,
Будет ровно столько тоже.
Это зúкром достигалось –
Имя Бога повторять,
Надо знать, чтоб выбирать,
Ждать недолго нам осталось.
Есть макáм и сáйр, запомним,
Зúкром Имени восполним.
MCCXLIX
Побуждает к злу душа –
Нафс аммáратун би-с-сý –
Начинаем неспеша,
Звери с шишками в лесу.
Первый в деле наш макáм
Грязь и мрак заполнят там.
Связан с тленным, преходящим,
Нет там связи с Настоящим.
Ля иляха илля Ллáх –
Зикр будет здесь такой,
Уáрид-благодать рекой,
Хал растёт как на дрожжах –
Шариату строго следуй,
Сáйр – к Аллаху, знай, победу.
MCCL
И второй макáм пришёл –
Нафс ляўуáма, что упрёком,
Что в себе опять нашёл
Недостаток ненароком.
Свет божественных лучей –
Место здесь повеселей.
Зикр его – Аллах! Аллах!
Уáрид – благодать в правах –
Тарикáтом он идёт
И себя всё порицает,
Что не всё там соблюдает,
Зависть белая берёт
К тем, кто большего достиг,
Хоть далек, не виден пик.

MCCLI
Мир такого – меж мирами,
Между этим, сокровенным,
Мы Барзáхом звали с Вами,
Хал находим переменным,
Свыше Бог что даровал
И Любовь к Себе придал.
Сáйр-движение опять –
Надо точно наблюдать,
Видеть, знать, не сомневаться –
Помощь Богом приходила
И от Бога исходила.
Надо в том себе признаться.
Чтобы к третьему дойти
Здесь макáму на Пути.
MCCLII
Та душа – вдохновлена.
Понемногу исправляем,
Нафс мульхáматун она,
Зикр макáма вспоминаем –
Хýа! трижды будет здесь,
Уáрид-благодать, что есть,
Мáгърифа – Богопознанье,
Сáйр – на Бога упованье.
Мир его – души то мир,
Место здесь зовётся рух,
По-арабски значит «дух».
Отмечаем для придир.
Знанье Бога, щедрота –
Качества одна черта.
MCCLIII
Страстно возлюбил он Бога,
Хал такой здесь будет дан.
И к четвёртому дорога –
Начинается макáм
Совершенный, мутмаúнна,
Чистота всегда невинна.
Трижды зúкром будет Хакъ!
Твёрдый знак поставил так.
Сокровенность Шариата,
Пусть не всю, чтобы познать,
Уáрид будет, благодать,
Замечательно, ребята.
И Хакъúкъа Мухаммáда –
Мир его, запомнить надо.
MCCLIV
Место – сокровенность сердца,
Сирр, привычно называть.
Видеть Бога, сáйром дверца,
Только как Ему под Стать.
Искренне успокоенье –
Хал такой здесь в упоенье.
Он себя приносит в жертву,
В качестве раскроем фетву,
Щедрость там ещё найдёшь
И тауáккуль – упованье
Чистым сердцем в Боге. Знанье
То, читая, обретёшь.
Из семи – четвёртый, вроде,
Свойствами души в природе.
MCCLV
Рáдыя, что нафс, макáм
Пятым будет по порядку.
И загадку здесь задам,
Запишу ответ в тетрадку.
То – усýль – познанье Бога,
Где якъúн – одна дорога.
Знанье это – достоверно,
Рациóнам всем неверно.
Делать нечего – пускай.
В доводах нужды не будет,
Обращенье к ним забудет.
Зúкром трижды будет Хай!
Нет здесь уáрида, однако,
Нужно так и нету брака.

MCCLVI
Мир его Ляхýт зовётся,
Мир божественный, сказать.
Ранг высокий достаётся,
Сущность чтобы описать,
Что Божественная будет,
Уровнем таким пребудет
Раньше Качеств и Имён.
Хоть и вряд ли то поймём.
В сúрру-с-сирр он обитает,
Сокровенно место то,
В сокровенности оно,
Не матрёшкой хоть считает.
Сáйром здесь – под сень Аллаха,
И Фанá – как хал. Из праха…
MCCLVII
Что ж Фанóю называют?..
Смерть, «предстание». Буквально –
Гибель так обозначают,
Что совсем нетривиально.
Полный там разрыв имелся
От земного мира. Грелся
Созерцанием чего? –
Только Бога Одного.
Он – в миру. И ходит с телом.
Существом же пребывает,
Только Бога созерцает.
Умер так в миру меж делом.
Как бы умер, скажем так.
И поймёт, кто не дурак…
MCCLVIII
И шестой макáм начнётся,
Что таджáлли аль-афгъáл,
Нафс мардúя назовётся,
Видеть Бога только стал
Он причиной у любого
Дела в мире – нет другого.
Зúкром трижды стал Къайюм!
Я избавился от дум.
Мир – что видимый нам дан,
Уáрид, что сказать-то надо, –
Соблюденье Шариата,
Ранг высокий в этом там.
Место же его – хафú,
Сокровенным вновь зови…
MCCLIX
Бога так познать удастся.
Сáйр – исходит от Аллаха,
Действие в любом придастся,
Эго там на грани краха.
Хал – Хирá, что поддаётся,
Объяснять опять придётся.
Нет причин. И следствий нет.
Вот такой здесь был секрет.
Всё – от Бога происходит.
Опосредованья темы,
Так знакомой нам системы,
Здесь – такое не проходит.
Качеств Бога он набрал
И своими посчитал.
MCCLX
Нафс стал Кáмиль. Вот седьмой.
Аль-Асмá и Ас-Сифáт,
Он особенный такой,
Будут здесь таджаллият.
И – Къаххáр! – здесь трижды скажут,
Уáридом таким обяжут –
Больше нет противоречий,
Чтоб лишились дара речи…
Множественность здесь – в одном,
И единственный во многом.
Таковы законы Бога,
Мир его таким найдём…
Всё исходит от Него,
Он Один – есть для всего…

MCCLXI
Место там зовут ахфá,
Самым сокровенным стало,
Созерцанием права
Лишь Аллаха, и хватало…
Сáйр там – с помощью Аллаха,
Разогналась в небо птаха,
Хал – Бакъá там назывался,
Что в удел ему достался…
Исключеньем созерцает
Качеств Бога весь набор,
Выставлен теперь в дозор,
Качествами набирает –
Достохвальным лишь живёт,
У души такой развод…

Знание, деяние, искренность
MCCLXII
Вещи три необходимы
Человеку под Луной.
Мраком были нелюбимы,
Свет был нужен нам с тобой.
Знанье, дело и ихляс.
Три в одном придут как раз.
Шариат – источник знанья,
Дело тоже здесь в призванье.
А для искренности надо –
Что душа делам и знаньям
Искренним образованьем –
Одолеется преграда
Лишь Суфизмом. Тарикáт
Нужен только, говорят.
MCCLXIII
К Богу Путь преодолеет,
Укрепится на Пути,
То, возможно, что сумеет
И ихляс такой найти.
Искренним порой бывал
И простой. Но забывал
В деле том аспект один
Указанием седин.
То – мгновенья и с усильем,
Этот же – такой всегда
И во всём, ему года
Не грозили тем насильем.
Он Фанá с Бакъá прошёл
И навек ихляс обрёл…
MCCLXIV
В нём искусственности нет,
Он себя не напрягает,
И не мнимый он аскет,
Что про всё на свете знает.
В жертву Богу принесли
Душу там – и расцвели.
И намéренья чисты
За пределами мечты…
Узы он со всем порвал.
Узы с Богом укрепил.
Обо всём другом забыл,
Искренним вот так и стал.
И живёт без намерéнья,
Только с Богом, без сомненья.
MCCLXV
И намеренья нужны
В вероятном, что считаешь.
И уже нам не важны,
Коли дело точно знаешь.
Хакъ Якъúн такому дверь,
Степень истины, поверь,
Абсолютно достоверной,
Без усилий, безразмерной.
Милость ту Аллах даёт
Только тем – кому желает,
Ею Он лишь обладает,
Там кто хочет – не возьмёт.
Мýхлас он – что без усилий
Искренен, так окрестили…

MCCLXVI
Да усильем мýхлис жил.
Буква в разницу – одна.
Кто арабский не учил,
Разница и мне видна.
Суфий знающий сказал,
На завесу указал,
Что меж Богом и рабом,
Говорили мы о том.
Образы одни земные,
Что на сердце отразились
И в завесу превратились,
Воины мрака, пусть немые.
Видно, ты не с тем дружил,
Коль те образы нажил…
MCCLXVII
Знать, знакомые твои
В мире сладости любили,
Утопая в той любви,
Развлечением прожили…
В сердце это закрепилось
И на сердце отразилось.
Тяжесть бремени невзгод
Устранит из сердца гнёт.
Образ тот от чтенья рос
Книг, ещё речей пространных,
Слушаний таких избранных,
Любит что официоз.
Образы те тормозили –
Песни с музой услужили.
MCCLXVIII
Музыка с красой явлений
Им движение придаст.
Новый свод увеселений
Мраку должное воздаст.
И – от Бога удаляет,
И небрежным омертвляет.
Избавленье от оков –
План мýрида тут таков.
Ты причину грёз убей,
Сердца чистоты добейся,
Хоть наплачешься иль смейся,
Сокол коль, не воробей.
Испытаньем достигалась,
Нега быстро забывалась…

О явном и скрытом
MCCLXIX
Нищего к Пророку Бог прислал.
Случай тот, на взгляд, совсем обычный.
И язык отрезать приказал
Наш Пророку Умáру. Голос зычный.
И ослушаться Пророка-то – нельзя.
Самый милосердный он, друзья.
И для мýъминов Раýф, ещё Рахúм.
Как же это всё мы объясним?
Именами этими Аллах
Лишь Себя с Пророком наградил,
И его к тому же утвердил
Милостью, ниспосланной в мирах.
Милость Абсолютна и для тех –
Пусть я нищий, пусть я лучше всех.
MCCLXX
И Умáр идёт, чтобы исполнить.
По пути Алú он повстречает.
И рассказ получше бы запомнить,
Очень много он определяет.
И Алú поверить там не может,
Бедность нищему в том деле не поможет.
Чем же провинился он? Ничем.
Лишь Пророк – здесь объясненье всем.
И к нему вернулись – прояснил:
Он лишь милостыню приказал отдать,
Вот отсюда будем начинать,
Разобраться в чём-то – выше сил.
И Умáр благодарит Аллаха,
Что создал Алú для нас из праха…

MCCLXXI
«Если б не Алú – Умáр погиб», –
Близко к тексту так переведём.
И для Истины Умáр всегда Сахúб,
И Пророком в ранги возведён.
И для пользы нашей – Внешним шёл,
Чтобы люд простой Хайыр нашёл.
И Великий много там находит,
В книгах ясных под луной приводит.
Ум и проницательность Умáра –
Можно монографии в томах
Написать, погибнуть в стеллажах.
Глупым и пустым – Умáр не пара.
Почему ж не понял эти речи,
И Алú прислали главным в вече?..
MCCLXXII
Сам Алú – Врата у Града Знаний,
Град тех Знаний – это наш Пророк.
Много дифирамбов и признаний
Ниспослал Хайдáру Вечный Бог.
Стеллажей не хватит там – утонем.
Потому уходим от погони.
В Боге растворились оба – знаю,
И Великими Особенно считаю.
Нет у них желаний, нету воли –
Бог лишь Есть, другого им не надо,
И Пророк – их Светоч и отрада.
Лучше что на свете этой доли?..
Испытаний Бог не пожалел,
Так проверил их. Потом – воспел…
MCCLXXIII
И с Адáмом был подобный случай.
Ведь Аллах сказал ему – не ешь.
Явное со скрытым было в куче,
Между ними был поставлен слеш.
Явное – не ешь. Отведай – в тайне.
Разобраться трудно вирой майне.
Скрытому Адáм там подчинится –
Только так Пророк наш мог родиться…
Что и был причиной бытия.
Тайн Судьбы Аллах не раскрывает.
И мудрец немного там смекает.
Понемногу стихнет песнь моя.
И к греху Адáм не потянулся,
Тайный зов Аллаха к нам вернулся…
MCCLXXIV
Вслед за явным здесь пойдёт Умáр.
Скрытому Алú опять внимает.
Оба светочи для мира – редкий дар.
Глупый только то не понимает.
Преданы Аллаху и Пророку,
Неподвластны были даже року…
Рок – они и есть. Признаю это.
Пусть анафемой подлунного же света.
Свет – от Бога. Он определит.
Бог – решил, они лишь воплотили,
В этом Богу верность проявили.
И вопрос давно уже закрыт.
Им пришлось спектакль разыграть.
Лишь дурак не сможет то понять…

К Свету
MCCLXXV
Так Пророк остался в Тайне.
Не дано его понять.
Разгоняя виры в майне,
Потихонечку шагать.
И «трояк» мне подарили,
В новый курс переводили.
В общем, был переведён.
Пусть для этого продлён.
Признавая недостатки,
Кои трудно подсчитать,
Калькулятор напрягать,
Куб деля в одни остатки.
Чтобы воду проводить –
Златом можно и не быть…

MCCLXXVI
Бриллиантом проводили –
Было раньше так всегда.
Их историей почтили
Что Остались Желоба.
Все стремились там к Пророку.
Позабывши чернооку
Гурию в Раю одну,
Отдохну я посему.
И с Великими тягаться –
С чистокровным скакуном,
Чемпионом будет он…
Мне – поесть, попить, проспаться.
И хватило уваженья,
И к Великому почтенья…
MCCLXXVII
Нужен будет Сод для Дела,
Хоть и страшно мыслить там.
Да шагать придётся смело
Тахиóновым Крылам.
Мне бы сшить скоросшиватель,
Мой читатель-обыватель
Или очень пусть продвинут,
Философиями «двинут».
Трудно в мире разобраться –
Каждый мнит себя стратегом
И жемчужным чудо-брегом,
Чтоб мечтами разогнаться.
Я не против был мечты.
Знать был Правду должен ты…
MCCLXXVIII
Пусть она и неприятна,
Долго эго нас учило.
Поученье то занятно –
Вот забыл всё только. Сила.
Люди ж помнят всё годами.
Как же упростить словами?
Нужен чудо-корифей,
Что Святой, зову скорей.
Пусть он только разделяет,
Генератором усилит,
Запеканкой эга в гриле –
Только он и вдохновляет.
Я проснуться так хочу,
Приплатить бы палачу…
MCCLXXIX
И Пророк наш – Океан.
Он – бездонный и огромный.
И на карте много стран,
Кораблям помогут волны.
Правдой – только Обозначим.
И не мы переиначим,
Где надеждой на Аллаха
В небо смотрит лётом птаха…
Чтобы Он сей тяжкий труд
Сделал Сам – Ему нетрудно.
Да и Светом место рýдно.
И читателя там ждут.
Шаг за шагом приближая,
Жемчуг брегом отражая.
MCCLXXX
Чтоб Пророка описать –
Света в мире не хватает.
И читателю читать
Бога Сила помогает.
Лишь Пророк – там проводник,
Пусть философ хмур и сник.
Легион Святых Веками
Делал Дело мной и Вами.
Бога чтоб Довольства Стан
Нас нашёл, пусть недостойны.
Хилые, хромые воины –
Только есть Царя Бустáн.
Дух стремился? Засчитали.
Остальные – проиграли.

MCCLXXXI
И Пророк – Святых опора.
Только в нём черпают силы.
Вечности живой дозора
Затрещали мотопилы.
Нет там лучшего Пути –
«Кóпи-вставить» чтоб пройти.
И ноу-хау давно известно,
Лишь смутьяну неуместно.
Будет он мутить народ –
И себе подобных кличет,
Пусть прогнётся, возвеличит,
Пусть сберётся всякий сброд.
Сито дело своё знало
И народы фильтровало.
MCCLXXXII
И мешать ему не стану,
Только чуть попридержу.
И достоинством их «сану»
Сверхприплодом падежу.
Света был Конец так близок
Акробату и карнизу.
Тем не менее, смягчу,
Гайки туго подкручу.
Общность каждая делами
Занята опять своими
Или, может быть, чужими?
Может, наблюдали сами?
В одиночестве шагал.
Всё жемчужины искал.
MCCLXXXIII
И немного остаётся,
Чтоб до Света уж дойти.
Да и дальше нам придётся
Фúкхом в Сод навек уйти…
И о том не сожалею,
Полюбил уже затею.
Пусть не всем она по нраву,
Сила будет там по праву.
Вектор суммой изменился –
Гравитация материй,
Тёмно-светлых, всех, мистерий.
Пусть веками и томился.
Будет блюдо так вкусней,
Настоится пару дней.
MCCLXXXIV
Или же – тысячелетий,
Ход у времени был свой,
В ожиданьи междометий –
Этот мир, пускай другой.
Финишным рывком на славу,
Обгоняя чью-то лаву,
Мы идём своим Путём,
Только наше пристегнём.
Только был соратник наш –
Штурман чудо-пилотажа,
Ускореньем эпатажа.
Будет. Видно, баш на баш.
Иль глава там на Главу,
Лингвой делу помогу.
MCCLXXXV
Если только так – аллёра,
Разогнаться Бог помог,
И энергию мотора
Моторист понять не смог.
Разгоняя все дела,
Пусть фортуна не могла,
Сила Высшая направит,
Недостатки все исправит.
Баракáтом наставленья,
Где источником – Пророк,
Так его устроил Бог:
В бой за нас без промедленья.
В общем, Битва продолжалась,
И до гонга ждать осталось.

MCCLXXXVI
Гонг ударил всласть нежданно,
Я его не ожидал.
Хоть молился неустанно
Счастья приоткрыть Портал…
И Великим то открылось.
И само заколосилось.
Ожидания прошли.
И в отсчёт уже вошли,
Пусть того не сознавая,
Нам до Света дотянуться,
Сóда финишем вогнуться,
Чтоб летела вдаль без края.
Вес там будет абсолютный,
И термометр не ртутный…
MCCLXXXVII
Долго, может, запрягали –
Лень в миру своё берёт.
И отчаяньем взвывали –
Бог ответил и даёт.
…………………………….
…………………………….
И дождаться вновь смогли мы,
Трудности – преодолимы.
Начинается опять, –
Путь от Бога начинался
/ 14 800 / И к Нему лишь возвращался.
И придётся нам сказать…
Поднатужиться придётся –
Хумс у дела остаётся…

Теги: космогонический сюжет, сотворение мира из света пророка мухаммада, салауат, сура аль-фатиха