Мир.

Мир.

30.03.2014 09:25

Рейтинг: 0,00 (0)

Поэт: Игорий

Серия стихов: CDXIV

Я виденьем осмыслю заботы,
будто я их себе явил –
как бывало открою ноты
и сыграю всё то, что забыл.
И мелодией, мнилось другими,
префальшивейшей буду ткать
то, что вижу днями цветными
и чего другим не видать…
Я любой гривастости знаний
видеть больше уже не хочу,
словно сам в себе скрытых желаний
яму сточную уличу.
Бесконечные правил своды
невозможно мне все учесть,
ведь бескрайнейшие заботы –
это змееподобная спесь.
День, окрашенный беспримерно,
хоть и краскою не одной,
только кажется серым, наверно
потому, что всегда чередой.
Повторяемость множит кучи,
бесконечных подобий поля.
И похож изгой невезучий
на заблудшего муравья,
и похож на щенка слепого,
что всё тычется, и похож
всё-таки на вокруг любого,
что за всяким углом найдёшь.
Но на том похожесть и тает,
и откроется глубина
улетающих глазниц стаей
в беспридельность, где сном стена.
Но подобье мозаики красок
суть стены нерушимой той –
не волшебных, но всё-таки сказок,
что как будто за той стеной,
что проверить так невозможно,
как поверить кому-то со слов:
камни двигаются осторожно,
чтоб менять незаметно кров.
И растить смысла нет желанья –
как красавцев, так и калек:
ведь они, кроме уставанья,
лишь одарят слезами сквозь смех.
Да и мыслей разброд случится
только мысленной суетой
там, где дыры похожи на лица
и заполнены пустотой.
Этот вихрь – это мир знакомый
тот, к чему с рождения мы
каждый день без устали снова
были… будем приручены.
Возвышается мир чудесный,
расширяется невпопад.
Горизонт раздвигается пресный,
утомляя красками взгляд.
И такой – без конца и края –
путь казался бы не живой,
если б та неуёмная стая
мыслей не пугала покой,
сотворённый из мыслей этих
нерушимою пустотой,
из которой и всё на свете
бесконечной мыслью одной.
Но падение не примнится,
когда нечем будет дышать –
ведь во время его приснится,
что как раз и начал взлетать,
что над вытянутым пространством
вечности вдруг всесилен стал,
что над этим непостоянством
до падения пролетал.
Вечность можно коротким взмахом
поперёк всю преодолеть,
убедившись, что там – за страхом –
та же всё знакомая смерть…
Вот и всё…
А дальше иное,
куда входа для мысли нет,
там, где проще любое простое
и где самое твёрдое – свет.
Если здесь кольцам длинного тела
и спиралям волос его
просто нет никакого предела,
она проще там: в ничего…