Разговор с Богом

29.03.2007 22:00

Рейтинг: 0,00 (0)

Серия стихов: Стихи

Что грех такое, Боже Правый,
Ты объясни мне дураку,
За что ты в жизнь нам льёшь отравы,
Никак понять я не могу.
Зачем караешь ты и знаешь
Всю нашу жизнь как дважды два,
Но смысл в чём? Ты понимаешь.
А ты молчишь, ну что ж тогда...
Послушай сына ты плохого,
Что как она вкусила плод,
Была же изгнана из рая,
Но сохранив кусочек тот,
Что Змей сулил, открыв нам тайну,
Мол, будем мы с тобой равны,
А ты был зол и не случайно,
Не любишь ровню? Что ж прости...
Ты хочешь рабского смиренья,
И прав был тот, что среди нас,
Как не желал он поклоненья
Тебе, твой трон мечом поправ.
Он в ссылку, верный твой служитель,
Был заточённый на земле,
И ты святейший небожитель
Оставил преданных себе.
Тех, кто страдал и унижался
И испугался, даже странно,
Свободу заменив цепями
И волю на кнуты тирана.
Тебе близки все, те, кто слабы,
Унижены и нищи духом,
Они заслужат и по праву
Твой рай почётной оплеухой.
Там, где нет места для свободы,
И разум мёртв, и нет движенья,
Мне ближе ад, в таком раскладе,
Не нужно твоего спасенья.

Мой дом - он здесь, и я безгрешен,
И я потворствую себе,
То суть свободы, я - хозяин,
И господин в своей судьбе.
А убивать? Хоть защищаясь?
Иль скажешь щёку подставлять,
А кто спасёт мою семью,
Коль так случится, что сказать?
Иль быть униженным врагами,
Продать родных и свою честь.
Ты верно б так не поступил,
Иначе не хранил бы месть
За тот грешок, что первородный,
С каким приходим мы на свет,
А! Боже Правый, может хватит,
Ну, наконец, ты дай ответ.
Молчишь. Что ж дальше, ты позволишь,
Мне недостойному тебя,
А может ты немного вспомнишь,
Как возлюбил своё дитя?
Потоп, и смерть, и истребленья,
А сера с пеплом, как напалм,
Болезни, мор, без сожаленья
На род людской ты посылал.
Быть может, то любовь такая,
Возможно, так ты любишь нас.
Ах, грешны мы, чума такая,
Ещё нам явишь грозный глас?
Ну, что ж позволь нам хоть пожить
Без твоих добрых поучений,
А коли нет, лиши нас всех
К познаньям Истины влечений.

Мне так обидно и смешно,
Что до сих пор с тобой болтаю.
Не слышишь ты. Так что ж с того,
Я сам себя поразвлекаю.
Что ж учишь чтить отца и мать.
Похвально, но зачем так резко,
Так догматично. А когда
Они черствы и бессердечны
Бывают, так что проклинают
Своих детей, и даже бьют,
И в пьяном ветреном угаре
Порой и на инцест идут.
Зачем нужны такие люди?
А уважать таких за что?
За то, что ты сказал, как будто.
А голова тогда на что?
Коль так родные поступают,
Не лучше ль сиротой расти.
А те, родители достойны,
Кто могут чадо отвести
От неудач и от напастей,
И годы лучшие отдав,
Спокойно встретить свою старость,
Детей конечно воспитав.
Тогда они и будут светом
И упоеньем для отцов.
Зачем им заповедь вот эта?
Когда любовь хранит их дом.

Не создавай себе кумиров!
Ну, вот, ты, Боже, про своё,
О, как избита эта тема,
А ты опять всё за неё.
Ты не устал ещё, наверно,
От многотысячных похвал,
Но это, право, даже скверно,
А манией ты не страдал?
А подражанье, что ж такого,
Стремиться стать как идеал,
Но из тебя пример не лучший.
(Я раньше чуть, то описал.)
А что любить себя так сильно
Запрещено тобой, Господь,
И не любить себя, как больше
Полюбишь ты кого? Так вот.
Кто ненавидит сам себя,
Тот и на мир глядит со злом,
Не может же пустое семя
Прекрасным вырасти цветком.
А возлюбить врагов негласных
И проклинающих тебя,
Довольно трудно и опасно,
Так может и прерваться зря
Жизнь, что дана лишь раз. Так плохо.
И вновь её не проживёшь,
Что бы исправить те ошибки.
Но вряд ли ты меня поймёшь.

Зачем ты создал нас такими,
Быть может правда мы как ты?
И если дети мы твои,
Зачем же смотришь с высоты?
За что в нас возбуждаешь страсть,
И тут же говоришь: "Не смей!
Прелюбодействовать." Как тяжко!
Ох, проклят искуситель змей!
Как трудно спорить мне с тобою,
Где вера - разум будет мёртв.
И словно зимнею порою
Стучусь, как рыба, я об лёд.
Сопротивляться буду злому,
Хоть учишь ты наоборот,
Не ровня я скоту немому,
Что на заклание идёт.
Твоё ученье чуждо, Боже,
И нам с тобой не по пути.
Не нужен рай мне, если можно
Оставь меня и отпусти.
Я сам себе и так хозяин
И мне с тобой одна тоска,
Я вижу ты не опечален.
Ну, что ж, Господь, тогда пока!